в себе великую истину, что доподлинно и всеобъемлюще нашей Родиной всегда был и будет космос, причём уяснить и принять это в масштабах планеты миллиардами людей — значит сделать величайший из скачков в нашем развитии (всяколично и общественно!), в самопознании с обнаружением в себе колоссальнейших богатств нашей космично определённой природы. Природы физиологической, чувственной, умственной, нравственной. В раскрытии её в нашей всеобщей жизни и в личных способностях и возможностях. Да и таких, что ещё никому и не снились. С простором для всех наших сущностных сил.
(1996 г.)
Мы ещё лишь в зародыше. Наши действительные возможности и способности, заложенные в нас всем Космосом, а не отдельно взятой Солнечной системой, в абсолютном объёме и значении ещё ждут своего часа, но уже упорно, настойчиво стучатся в нас, отыскивая малейшую щель, чтобы вырваться наружу диковинными феноменами, малообъяснимыми способностями, поразительными проявлениями.
Человеку ещё предстоит дорасти до собственной, полноценно космической природы.
(1996 г.)
Я не хочу быть ни за какие коврижки ни вождём, ни лидером, ни президентом, ни как бы гением — мне с детства хотелось и хочется быть человеком! И не «просто человеком», а на любом месте собственно человеком во всей его доподлинности.
И сегодня это самое нелёгкое из дел. Вершина, куда забраться до нашевековых пор стократ сложнее, чем на вышеперечисленные высотки. А если оказывался на какой — либо из принятых или принимаемых за таковые возвышенностей, то всего лишь благодаря обстоятельствам, отливам и приливам окрестного житейского моря, а не по обострённому желанию вскарабкаться повыше, чтобы устроиться получше — со всеми удобствами для раздутого самолюбия и самолюбования.
(1996 г.)
Мы. Свежий воздух в доподлинно человеческом обществе должен быть не на уровне вершин, а всюду, где дышит человек. Так и тепло со светом должны принадлежать не десяти процентам, хорошо устроившимся при их источниках и хорошо обеспеченным гражданам хорошо «развитых» стран (что за «развитие» на жестокости и бессовестности!), — это собственность человечества, общепланетное достояние и навсегда принадлежит лишь космосу!
Человечески достойную жизнь должны иметь все (в том категорично и суть подлинных прав человека!). Устраивать, достраивать и переустраивать всю социально — государственную систему для обеспечения такими возможностями каждого и всех — вот задача времени и человеческой (а не скотской!) власти!
(1996 г.)
Я. И не случайно (заслышав «Экспромт») так люблю Шопена: как будто и сам в чрезвычайном далеке от родины — от иной, не окровавленной и не загаженной жестокостью и малоумием мерзавцев на каждом перекрёстке планеты.
(1996 г.)
Мы. Три великие красоты человеческого мира и жизни: отчётливо знать и, главное, радостно чувствовать, что мы — жители космоса; вочеловечиваться и свободно жить среди свободных же умом и душой людей, находя и признавая их, где бы ни находились, — у чёрта