на истории брака Агнес с одним индусом, с которым она впоследствии разошлась. Старший из индусов кивнул: «Все правильно, я тот индус, который был женат на Агнес».
Я знала, что Агнес работает в Китае корреспонденткой буржуазной газеты «Франкфуртер цейтунг», однако придерживается значительно более левых взглядов. Мне очень хотелось с ней познакомиться, но я стеснялась подступиться к такой для меня крупной личности.
Когда Плаут узнал о моем желании, он связал меня с ней по телефону. Вспоминаю, что мы договорились встретиться на следующий день и я нарисовала ей по телефону свой портрет: «Двадцать три года, рост один метр семьдесят, очень темные волосы и большой нос». Она расхохоталась и отпарировала; «Тридцать четыре года, среднего роста, особых примет нет». Следующий день было 7 ноября – 13-я годовщина русской революции. Я купила для дома красные розы, чтобы хоть что-то напоминало мне об этом дне. Как чудесно мы всегда праздновали 7 Ноября в Коммунистическом союзе молодежи! Мы договорились о встрече в центре города и сразу же узнали друг друга. Агнес держала в руках букет красных роз, похожий на тот, что стоял у меня дома. Она хотела подарить его представителю ТАСС по случаю 7 Ноября. Если не ошибаюсь, мы сидели в кафе. Агнес подробно меня расспрашивала, и поскольку я узнала ее взгляды и очень ей симпатизировала, то впервые после прибытия в Шанхай я не стала делать тайны из своего мировоззрения. Я упомянула, что очень страдаю от своей изоляции, но не просила ее помочь мне установить контакты, поскольку не знала, коммунистка она или нет. Родителям я об этой встрече писала:
10 ноября 1930 года
«…Агнес выглядит как интеллигентная работница. Просто одета, редкие каштановые волосы, очень живые, большие темно-зеленые глаза, отнюдь не красавица, но черты лица правильные. Когда она отбрасывает волосы назад, виден большой, выступающий вперед лоб. Ей здесь нелегко. Европейцы ее не приемлют, поскольку она их глубоко оскорбила. По случаю ее приезда американский клуб с феодальными замашками устроил чай. Агнес пришла и, интересуясь всем, что имеет отношение к Китаю, спросила, есть ли здесь кто-либо из китайцев. «Нет, – ответили ей, – среди членов клуба китайцев нет». «А среди гостей?» – спросила она. Ответ: «Китайцам не разрешено посещать клуб». После этого она поднялась и ушла.
Англичане ее ненавидят, так как в прошлом она принимала участие в революционном движении в Индии.
Китайцы также следят за каждым ее шагом, хотя она действительно является здесь корреспонденткой «Франкфуртер цейтунг».
Мы стали с Агнес большими друзьями. Не проходило, пожалуй, дня, когда бы мы не встречались или не беседовали по телефону.
12 ноября 1930 года
«Вечером в воскресенье мы заехали к Агнес домой. Я набросилась на ее библиотеку немецкой, английской, индийской, китайской литературы. Потом мы пошли поесть с ней и еще с двумя китайскими друзьями в китайский ресторан. Один из них работает преподавателем китайской литературы в школе, другой – ее секретарем».
Секретарь