любил её до беспамятства, и она ему тем же отвечала. Он и песочницу для неё сделал, и качели смастерил, лишь бы Танечку свою позабавить. А Вера была строгой матерью, частенько Танюшке попадало, особенно если ушла без разрешения, за это Вера её строго наказывала, а ребята что, играют возле дома, потом соскочили и бегать наперегонки, в конец улицы убегут, их и не видать. А Вера выйдет за ворота Таню посмотреть, а той и след простыл, вот Таня и опять наказана, на следующий день мои ребята мне и рапортуют, что Таню опять со двора не отпускает Вера Андреевна. Не знаю с этого пошли между ними разногласия, али нет, но чем Таня старше становилась, тем меньше ладила с матерью, и после института уехала совсем в другой город. Вера переживала, не хотела отпускать дочь, но та не послушалась. Куда сказала, распределили, туда и поеду. Вера после отъезда Тани изменилась, всё какая-то нерадостная была, даже за садом без прежнего прилежания ухаживала, тогда он и зарастать помню, стал, пожух как-то. Вернулась Таня домой года через три, кажись, уже с тобой новорожденной, Вера сразу и воспрянула духом, а то я уже за неё переживать стала. От твоего рождения счастлива была она безмерно, сад Верин даже расцвёл сразу, весной тебя привезли, до этого Вера и ничего не говорила мне, после проговорилась, что скрывала Таня свою беременность. Да, долго мы после тот год поминали, какие цветы у Веры наросли, ты бы видела, шапка одна пышней другой, а сколько яблок было, а крыжовник, листьев не видно, одни ягоды, да всё наросло, помню. У меня капуста до чего ядрёная выросла, кочаны не обхватить, а картошка, ну чисто поросёнок, а не картошка, а скотина, сердце радовалось глядя. И здоровая, и приплод рос как на дрожжах, у меня какой кабанчик вырос, и молока от коровы столько никогда не было, а куры неслись всё двухжелтковыми. А сколько ягод-грибов наросло в лесу, не успевали мы поспевать за всем, а какой урожай был в колхозе, в центральной газете даже пропечатали. Ты всё лето здесь прожила с Таней, Вера тебя с рук не спускала, казалось, все разногласия её с дочерью остались в прошлом. Таня вернулась на работу, уехала, а когда вернулась с мужем, опять что-то между ними произошло. Может, решение Веры переехать с Евгением Александровичем сюда насовсем, их поссорило, а может, ссора какая и вызвала этот переезд, не знаю. Знаю только, что Таня против этого переезда была, отца уговаривала вернуться, но напрасно. Недолго только Евгений Александрович тут пожил. После его смерти Вере конечно труднее стало, но возвращаться она и не думала.
Привыкла я к Вере за эти годы, как вот сейчас буду жить, не знаю, одиноко мне без неё вмиг стало. И зимой здесь мало кто живёт, дачники все дома скупили, я тоже к сыну уеду, урожай соберу и уеду, – решительно заключила Дарья Михайловна.
– Дарья Михайловна, я пойду, спасибо за чай, и за рассказ, – поднялась Варя.
– Да ты что, Варенька, посиди ещё, – встрепенулась старушка.
– Да нет, мне пора, до свидания.
– Ты Варюша заходи,