ександр Кынъяль, 2021
ISBN 978-5-0055-7082-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава первая
Даже не знаю, с чего начать свой рассказ. Пожалуй, начну с того, что меня зовут Михаил и что родился я 17 декабря 1963 года. Сколько мне сейчас лет, я точно не знаю, потому что не знаю, какой сейчас год. Предполагаю, что мне за пятьдесят, но сколько именно, сказать не могу.
Когда-то я был простым советским человеком, ничем не отличающимся от миллионов других граждан СССР. Работал я грузчиком на станкостроительном заводе. Жил с одной женщиной, которая была старше меня на семь лет, и вместе с ней воспитывал ее сына (своих детей у меня нет). Любил после работы зайти с приятелями в пивную и за кружкой пива поругать нашу власть – благо с приходом к власти Горбачева людей перестали сажать за откровенное недовольство властью, и можно было вслух сказать, что Горбачев козел и что он не умеет управлять страной. Еще помню, как при Горбачеве мне все время хотелось, чтобы в нашей стране к власти пришел кто-нибудь подобный Сталину, так как мне почему-то все время казалось, что в этом случае жить станет лучше и веселее.
В общем, когда-то я был человеком не самого лучшего качества и далеко не самого большого ума. Думаю, я до сих пор был бы таким, если бы в один прекрасный день вся моя жизнь резко не изменилась. Именно благодаря этому резкому изменению всей моей жизни у меня начали постепенно открываться глаза, и в результате, когда зима и лето много раз сменили друг друга, я стал совершенно другим человеком. И сейчас мне даже самому не верится, что нынешний я и прошлый – это одна и та же личность.
Резкое изменение всей моей жизни произошло буквально за один день в конце июня или в начале июля 1990 года. Это был рабочий день. Как обычно в такие дни, я утром пошел на работу (я работал с восьми утра и до пяти вечера). Шел я по тем же самым улицам города, по каким всегда ходил из дома на завод. Больше половины пути я прошел без каких-либо приключений, то есть как и во все предыдущие рабочие дни, которых к тому времени у меня было уже великое множество. Но когда до завода оставалось всего два квартала, вокруг меня начало твориться что-то непонятное.
Сначала я увидел, как стоявший через дорогу по правую сторону от меня девятиэтажный дом начал вдруг меняться, превращаясь из квадратного в круглый. Затем я увидел, как совершенно прямая дорога, рядом с которой я шел по тротуару, начала вдруг искривляться, словно змея, а вслед за ней и тротуар, который тоже был прямым, искривился до неузнаваемости, только его кривизна приобрела другую форму, непохожую на кривизну дороги.
А закончилось это тем, что вокруг меня изменилось абсолютно все. Даже ехавшие по дороге машины и шедшие по тротуару люди приобрели такие формы, какие я никогда не видел и не могу их описать. Причем все формы были разными, и не было ни одного предмета, который был бы похож на другой. Только я один остался таким, каким был, – по крайней мере, с высоты своего роста я видел, что мои ноги, руки и туловище ни капли не изменились.
В первый момент я подумал, что просто сплю и мне снится странный сон. Поэтому я сказал самому себе: «Просыпайся! Хватит спать и смотреть всякую фигню!» Но я не проснулся.
Вместо этого тротуар, по которому я шел, начал быстро менять свою кривую форму и вскоре стал прямым, как прежде. При этом асфальт тротуара пришел в движение, и на нем примерно в метре передо мной вздулись буквы, из которых образовалась надпись: «Иди прямо по тротуару и никуда не сворачивай».
И я пошел, повинуясь таинственной силе; ибо мне действительно захотелось идти туда, куда меня позвали.
Несмотря на все непонятные странности, происходящие вокруг меня, я не испытывал страха. Наоборот, мне было ужасно интересно. Мне хотелось узнать, куда я приду и чем все эти странности закончатся. Движущиеся по тротуару неописуемые формы, которые когда-то были людьми, куда-то быстро исчезли, и я остался один. Также куда-то быстро исчезли и те неописуемые движущиеся формы, которые когда-то были машинами. Вскоре вообще все исчезло вокруг, и по обе стороны тротуара образовалась гладкая, как зеркало, бескрайняя пустыня. А я все шел и шел, потому что мне по-прежнему было ужасно интересно и совсем не страшно.
Небо было абсолютно чистым, без единого облачка. Вот только оно почему-то было не голубым, а каким-то желтоватым. Однако больше всего меня удивило солнце. Во-первых, оно было зеленым; во-вторых, оно не было ослепительно-ярким, и на него можно было свободно смотреть; и в-третьих, своей формой оно напоминало снежинку.
По бескрайней гладкой пустыне я шел минуты две или три, после чего вся гладкая поверхность по обе стороны тротуара начала понемногу вздуваться в разных местах, как пузыри на воде. Постепенно с увеличением пройденного мною расстояния эти вздутия становились все выше и выше; а затем они начали приобретать разнообразные формы, которые поначалу казались мне причудливыми, пока они не превратились в обыкновенные деревья. Тротуар, по которому я шагал, тоже начал меняться, становясь все более узким, чем он был; а его асфальт начал все больше и больше напоминать обыкновенную