нынешний хозяин этой земли. Я ведь тоже, как и ты, с самого детства мыслю о всеполноте.
– Вот как! Получается, мы с вами братья по мыслям.
– Ты не совсем правильно выразился. Мы с тобой одна всеполнота.
– Ах да! После всего сказанного вами, как я сам не догадался об этом. Наверное, это из-за того, что, как вы сказали, у меня ограниченный ум. Из-за этого проклятого ограничения я никак не могу понять, какую ценность представляет эта земля, хозяином которой вы являетесь.
– На этой земле хозяева миров, живущие в этом мире, соединяются в одно «Я»; а после смерти своих тел они здесь соединяются в одно «Я» со всеми остальными хозяевами миров, живущими в других мирах.
– То есть мы с вами станем здесь одной личностью.
– Да.
– И как это будет выглядеть?
– Потом увидишь. Сначала тебе нужно немного поумнеть и перестать обижаться на мои слова. Я понимаю, тебе обидно стало, когда я сказал, что у тебя ограниченный ум. Большинству людей от таких слов тоже обидно станет. Люди вообще ужасно обижаются, когда их вот так откровенно называют дураками, особенно если они и вправду дураки. Чем дурнее человек, тем сильнее он обижается. Из-за дурости люди страдают и друг другу страдания причиняют. Поэтому всегда нужно стремиться к тому, чтобы приобрести необходимые знания, которые помогут тебе нормально жить и другим не мешать. Проще говоря, всегда нужно стремиться к тому, чтобы поумнеть; ибо все мы дураки до тех пор, пока не начинаем осознавать свою дурость.
Дядя Ваня попал в самую точку. Я действительно обиделся, когда он сказал, что у меня ограниченный ум. Обида заставила меня дерзить ему в каждом произнесенном мною слове, чтобы он заметил это и извинился. Естественно, как я и хотел, дядя Ваня заметил это. Но вместо извинений он только еще раз подтвердил ограниченность моего ума, откровенно назвав меня дураком.
И правильно он сделал. Потому что мне стало очень стыдно, и я впервые в своей жизни осознал себя настолько глупым человеком, что, казалось, глупее меня никого больше нет на всем белом свете.
Раньше я считал себя если не гением, то, по крайней мере, неглупым парнем. Еще бы! Ведь я мыслил о всеполноте, о которой, как я внушал самому себе, дурак мыслить не может. Вообще, раньше мне даже в голову не могло прийти, что, например, величайшие математики, физики, химики, биологи и другие ученые, которых, кроме как гениями, больше никак не назовешь, в обычной жизни, где не требуются их научные знания, могут быть полными дураками. Мне казалось, что глубоко мыслящие люди дураками не бывают. Никогда бы не подумал я, что дураком и гением может быть один и тот же человек.
Гениальность и способность мыслить о немыслимых вещах всегда воспринимались мною как несомненное доказательство того, что их обладатели являются умнейшими людьми на нашей планете. Если бы мне до знакомства с дядей Ваней сказали бы, что какая-нибудь русская крестьянка девятнадцатого века была умнее всех общепризнанных