был так со мной поступать! Так вот посылать меня подальше! Только не ты…
– Тира…
– Только не какой-то там грошовый сукин сын, нищеброд, уголовник!
– Да ладно тебе… Присядь.
– Не трогай меня, я сказала!
Она замахнулась на него, и Джейсон ловко отскочил назад, словно какой-нибудь боксер из «Вселенной спорта»[9]. На улице и во дворах вокруг нас уже собирались люди. Недавно стоявший на углу дорожный знак теперь валялся на земле, а машины, припаркованные вдоль тротуара, были основательно покорежены. Я бочком придвинулся сзади к брату.
– Может, чем помочь?
– Она просто обдолбана.
Я так и не понял, означало ли это траву или что-нибудь покрепче. Тира с остекленевшим безжизненным взглядом безвольно вихлялась из стороны в сторону, размазывая кровь по лицу, юбка у нее задралась с левой стороны чуть ли не до пояса. Заметив зевак, она злобно гавкнула на них:
– Ну, какого хера вылупились?
Джейсон попытался еще раз:
– Тира?
– Вы ваще знаете, что это за тип? Что он делает? – Тира опять шагнула к нему на подгибающихся ногах, размахивая пальцем. – Он убивает мечты! Он трахает женщин и убивает мечты!
– Хорошо, Тира. Хватит уже.
– И что ты сам-то по этому поводу думаешь?
Она опять помахала пальцем у него перед носом, и кто-то у меня за спиной ошеломленно выдавил:
– Это полный пипец, чувак…
Тира полуобернулась, но в итоге ее заботил один лишь Джейсон.
– Почему ты это сделал? В смысле… – Она мягко накрыла сложенной ковшиком ладонью его плечо, всей враждебности как не бывало. – В смысле, с нами… Ну давай же, скажи! – Тира провела ему пальцами по груди. Джейсон попятился, но она последовала за ним, уставившись на его губы, на его подбородок. – Ты ведь не всерьез, правда? Не на самом же деле… Просто скажи мне это. Просто скажи мне, что сейчас трахнешь меня, как когда-то!
Тира попыталась поцеловать его, но он не ответил на поцелуй. Она прижалась к нему бедрами, руки у нее заходили ходуном.
– В чем дело, малыш? Ведь никто же так больше не подходит друг к другу, как мы с тобой! – Тира запустила пальцы ему в волосы, но Джейсон схватил ее за запястья, отвернувшись от растерянности и обиды в ее глазах. – Больше не говори такого, малыш! Пожалуйста, не говори!
– Между нами все кончено. Я уже тебе сказал.
– Нет!
– Говорю в последний раз. – Он отпустил ее, по-прежнему держа руки на весу. – Все кончено. Мы расстались.
– Почему? Потому что это ты так сказал?
– Да.
– Ты?! – Бешенство в ее голосе. – Это ты-то, хрен моржовый? – Тира двинулась вперед – одни лишь глаза да гневные углы. Даже зеваки отпрянули. – Тогда дай мне то, за чем я приехала!
– Не пойму, о чем ты говоришь.
– Извинения, самодовольный ты гондон!
– Хорошо, прошу прощения.
– Нет уж, не так! Произнеси это по буквам, чтобы все тут знали! Расскажи им, что произошло! Расскажи