своды центрального купола.
Её поклоном встретила девушка. Босая, в бирюзовом сверкающем сари, с орхидеями в тёмных гладких, красиво уложенных волосах.
Девушка надела на Тонину шею венок из райских цветов. Тут же перед Антониной возник поднос с ледяными пурпурными напитками в запотевших высоких стаканах.
Тоня аккуратно взяла стакан.
* * *
– А теперь я попрошу вас присесть за столик, – жестом пригласил пройти вглубь зала Антонину её проводник, – давайте я провожу вас.
«Вишь ты, будто я дама какая, – не переставала удивляться Антонина, – стул передо мной двигают. Хоть бы кто из знакомых меня сейчас видел».
Больше Тоня ни о чём не успела подумать.
Она даже не успела спросить у провожатого, кто к ней подойдёт и зачем, как тот поспешно удалился прочь.
Антонина осталась сидеть за столом одна в состоянии лёгкой растерянности.
– Ну что же, делать нечего. Подожду, – решила Тоня, – и отглотнула из стакана пурпурного напитка.
* * *
Странно, но кроме этой самой «лёгкой растерянности», никаких удручающих чувств Антонина в тот момент не испытывала.
Она не ужасалась тому, что информация о прибытии ею в столь сказочное место её головой абсолютно потеряна.
Тоню отнюдь не пугало то, что с ней сейчас происходит. Скорее, удивляло.
Тоня, затаив дыхание от внезапно свалившейся на неё атмосферы роскоши, благоговея, рассматривала всё вокруг.
* * *
Холл казался огромным, наполненный дневным светом, воздухом, запахом сада.
На прозрачных стеклянных столиках, выгнув на показ тела-лепестки, блаженствовали в томлении цветочные экзотические композиции.
Люстры, свисая с потолков, играли с солнцем многометровыми гирляндами хрусталя.
Чуть поодаль господствовал рояль.
Белый.
* * *
В холле Тоня была не одна.
Небольшими компаниями то там, то сям за столиками сидели люди. По-летнему одетые, весёлые, загорелые.
Тоня прислушалась.
До её ушей долетали обрывки фраз, сказанные на незнакомых ей языках, смех, звон коктейльных бокалов…
«Чудно всё это», – подумала Тоня и смахнула со лба «росинки» накатившего пота.
* * *
– Здравствуйте, Антонина Петровна, – мужчина примерно Тониного возраста с зачёсанными назад слегка волнистыми волосами, как и провожатый в жёлтых шароварах, появился перед Антониной внезапно.
Таких мужчин Антонина на свой незамысловатый манер называла «франтами».
Лощёный, в безупречном костюме, наверняка купленном в одном из тех магазинов, витрины которых давят на прохожих людей сверху вниз, унижая их недоступным величием своего дорогого нутра.
Однако и у «франта» имелся изъян.
Его нос показался похожим Антонине на рыхлую,