богатстве дедушки (и возможном наследстве, наверное!) как-то смиряли
массовый позыв прогнать неуемного старика или дать ему в морду.
Дед жил один. Жена его умерла много лет назад, с тех пор он так и не женился.
Убежденный бобыль.
В тот дождливый октябрьский день 1971 года Люсина мама появилась у нас дома
ранним утром. Накануне вечером ей передали из Железного Порта, что дед Леша умер, и
она заехала за дочкой с целью совместной экстренной поездки в село, куда стали срочно
съезжаться родственники, озабоченные тем, чтобы наследство, не дай бог, не стали
делить в их отсутствие. Можно понять.
Мне ехать никто не предлагал, и я побрел на занятия в институт без своей везучей
жены, отныне счастливой наследницы. Было немножко обидно, что в таком судьбоносном
мероприятии решено обойтись без меня, хотя я, как лицо в какой-то степени
пострадавшее от наглого покойника (вспомнился оскорбительный «барбос»!), казалось, имею право на некоторую сатисфакцию.
Новый учебный материал на лекциях в тот памятный день мне почему-то в голову
не лез. Я стал отстраненно подсчитывать, сколько у старика родичей и степень их к нему
близости. Получалось, что моя теща, Таисия Ивановна, чуть ли не в первой
привилегированной тройке. Интересно…
В те времена еще не было электронных калькуляторов, и сложные подсчеты
предполагаемого количества овец и коров в нелегальных стада́х знатного животновода, определение их ориентировочного веса и умножение искомого на среднюю стоимость
одного килограмма мяса, забрали у меня немало учебного времени. Как бы то ни было, к
концу третьей пары я вышел на цифру, которая настолько меня впечатлила, что оставаться
далее безучастным слушателем я уже не мог и отправился домой.
Дома я рассказал мамочке, как отныне может измениться наша жизнь, проиллюстрировав свои рассуждения полученными во время сегодняшних лекций
цифрами. К сожалению, она возилась с Раечкой, готовила обед, и, как мне показалось, отнеслась к моим соображениям без должного внимания.
Бог мой, как ждал я в тот день любимую Люсеньку! Какие мысли суеверно отгонял
о будущих упоительных тратах! Как медленно тянулось злосчастное время!
Люся с мамой, тяжело нагруженные наследством, возвратились в одиннадцатом
часу вечера. Таисия Ивановна почему-то хромала. Передвигая ноги с трудом, она
опиралась на Люсино плечо и время от времени тягостно стонала. Вид этой парочки не
очень вызывал ощущение свалившегося на них счастья, и меня страшно тянуло
поинтересоваться успехами их мероприятия, но начинать с места в карьер было как-то
неудобно. И только раздевшись, приведя себя в порядок, поужинав и выпив чая, они
неохотно начали свой скорбный рассказ о поездке в Железный Порт и увековечивании
памяти безвременно усопшего.
Приехали они одними из первых и, не дожидаясь других, начали поверхностный
осмотр