выдавал упрямство, граничащее с непреклонностью. Он напоминал Роберта де Ниро в лучшие годы, но лишенного голливудского лоска, облаченного в потрепанную ветровку и поношенные ботинки. Голос его был низким, хриплым, словно наполненным гулом шторма, и каждое слово, слетавшее с его уст, звучало весомо и значимо. В его интонациях чувствовалась смесь усталости и в то же время нескрываемого внутреннего огня. В людях Егор больше всего ценит доброту и честность. Подобно графу Монте-Кристо, он был готов потратить годы, чтобы вывести негодяев на чистую воду, потому и стал следователем по особо важным делам.
Весь полет Алексеич думал о Егоре, вспоминая их детские игры и мечты. Он понимал, что в этом мире мало кто понимает его так же хорошо, как этот малый. Вернее, уже не малый, а вполне себе взрослый мужчина со своей семьей.
– А ты помнишь, как Егора тещу зовут?
– Нет, – Ира оторвалась от книги. И Алексеич понял, что глаза у нее наполнены слезами, не то от переживания за героев, не то от собственной грусти, которая всегда ее подстерегала.
– А что ты читаешь такое?
– Три мушкетера.
– А ты в школе не читала?
– Не читала. Там сейчас… – она замолчала, словно подбирая слова, а потом махнула рукой, – не важно. Там сейчас другая программа. А вот тут…– она показала на книгу, – тут про настоящую дружбу. Про то, как за друзей и в огонь, и в воду. А у нас сейчас… – она снова замолчала, и Алексеич решил, что достаточно этих рассуждений.
– Ладно, ладно, понял, – он похлопал ее по руке, – Ты, главное, не расстраивайся.
Ира улыбнулась.
– А имя, может, в «Одноклассниках» подсмотрю.
Кириллов включил телефон. Пользоваться мобильной связью в самолете нельзя, но если ты летишь в гости в дом к кавказской женщине, которая может приготовить самые вкусные хинкали на свете, и случайно забыл, как ее зовут, то можно.
Но первое, что Кириллов обнаружил, зайдя в сеть, была их детская фотка, где они еще совсем мальчишки, стоят на фоне деревенского дома, залитого солнцем. Глебка, покосившись на экран, ткнул пальцем в фотографию: «Это ты, папа?». Кириллов улыбнулся, вспомнив, как беззаботно проводили они тогда летние каникулы, и как много всего изменилось с тех пор.
– Да, сынок.
– Долго нам еще лететь?
– Час. Ложись отдохни еще. За окном ночь.
Глеб натянул маску для сна и лег на плечо отца. Кириллов же стал листать альбом… Вот выпускной. Вот армия. А вот и свадьба. Жена Танечка, вся в белом, словно ангел, и рядом с ней, ее мама, женщина с добрыми глазами и хитрой улыбкой.
«Такс, нажмем на отметку», – подумал капитан и тут же нашел имя.
– Рима Михайловна, ее зовут, – сказал Кириллов жене.
– Я запишу на всякий, – Ира потянулась за телефоном, а Алексеич подумал, что если бы не это дело с Золушкой, то начало этой поездки можно было назвать идеальным.
***
Самолет приземлился в Алматы. Выйдя из аэропорта, Кириллов сразу же заказал «Яздесь.Такси».
Пока они ехали, Кириллов с тоской думал о той размеренной