возвышении, словно магнит притягивая к себе внимание. Над ним возвышался королевский герб – серебряный орёл с расправленными крыльями на зелёном фоне, окружённый сияющими звездами.
Потолок зала украшали массивные канделябры, от которых спускались цепи с горящими свечами. Их свет отражался в десятках зеркал, встроенных в стены, создавая ощущение бесконечной перспективы.
Люди заполняли зал, сгруппировавшись небольшими компаниями. Мужчины в богатых камзолах с вышивкой и дамы в платьях с длинными шлейфами стояли, оживлённо беседуя. Их украшения – золотые цепи, изумрудные броши, рубиновые серьги – мерцали при каждом движении, словно все эти наряды были сделаны, чтобы ослепить окружающих.
Каждые несколько минут зал взрывался смехом. Вначале приглушённым, затем громким, почти раскатистым, как гром. Я заметила, как Маркус становился всё мрачнее с каждым таким всплеском. Он стиснул челюсть, и его глаза сузились. Было ощущение, что этот шум раздражал его до невозможности.
– Они чего-то ждут, – пробормотал он себе под нос, но достаточно громко, чтобы я услышала.
Я оглядела зал внимательнее. Люди, несмотря на своё кажущееся веселье, часто бросали взгляды на центр, на пустой трон. Их разговоры становились то громче, то тише, как будто они обсуждали нечто важное, но не решались говорить это открыто.
Маркус склонился ко мне, его голос стал чуть резче:
– Вот здесь ты и выстрелишь. Центр – это твоя цель. Они все будут смотреть туда. Ты должна действовать быстро, но точно.
Я с трудом сглотнула. Всё это выглядело настолько нереально, что я едва могла дышать.
Гости внезапно замолкли, и я поняла, что момент икс приближается. Оживленные перешептывания сменились звенящей тишиной, от которой у меня заложило уши. Все взгляды обратились к массивным двойным дверям в конце зала. Они распахнулись неспешно, с легким скрипом, будто подчеркивая величие момента.
Первым появился высокий мужчина в золотистых доспехах с королевским гербом на груди. Его шаги звучали гулко, как барабанный бой, настраивая сердца на ритм грядущего события. За ним шествовал сам король.
Я застыла в изумлении, едва могла дышать. Это был высокий мужчина слегка за тридцать с безупречно прямой осанкой и волосами русого цвета до плеч и короткой бородой такого же цвета. Его камзол был темно-зеленого цвета, украшенный золотистой вышивкой с витиеватым узорами и переливающимися звёздами на плечах, будто сверкал собственным светом. На голове блистала корона – искусная работа с инкрустацией изумрудов и сапфиров, которые горели, как маленькие пламя. Его лицо выражало одновременно спокойствие и суровость, а глаза будто пронизывали каждого, на кого он смотрел.
Глашатай, который появился сразу за королем, поднял серебряный жезл и, громко и чётко, с торжественным эхом, объявил:
– Галеран Севериан д’Альвера, действующий принц Лумирии!
На несколько долгих мгновений в зале повисла абсолютная тишина. Даже свечи, казалось, горели тише. Затем гости опустились в глубоких поклонах,