богатой и знатной, если ты даже есть не можешь то, что хочешь, и сидеть, как хочешь, и даже чашу держать, как тебе удобно нельзя. При обители и то было больше свободы, чем тут!
Агата ничего не сказала на это, но про себя согласилась.
Пока они сидели у княгини, небо стало синим и густым. Далеко на западе загоралась алая кайма заката.
Расставив пошире ноги и раскинув в стороны руки, на палубе стоял низкий и упитанный человек в трепещущей синей мантии – колдун воздуха. Потоки ветра, которые он создавал, били в паруса, заставляя «Лазурный рух» стремительно нестись вперед.
Вокруг колдуна столпились скучающие пассажиры. Они тоже постояли немного, глазея на него. Агата с тоской подумала о том, что вот бы ей тоже иметь какой-то более полезный дар, чем заклинание змей.
Мимо них продефилировал капитан. Он шел в сопровождении молодых и не очень девиц, они хихикали, а он им что-то рассказывал. Помощник капитана носился по кораблю с развевающимися на ветру волосами. Он то командовал матросами, то подбегал к рулевому и показывал, как крутить руль, то подпрыгивал возле колдуна, объясняя, как лучше дуть.
Когда им надоело смотреть на колдуна, они прошли дальше и, дойдя до самого конца палубы, остановились, глядя на проносившиеся внизу темные воды.
Внезапно Мира дернула Агату за рукав:
– Гляди, там, это же рухи?!
Агата задрала голову и прищурившись вгляделась в небо. Вдали горизонт расчертило десяток мелких еще, но стремительно приближавшихся точек. Вскоре стало очевидно, что это и правда были рухи – крупные, не меньше ферналей птицы с гигантским размахом крыльев.
Одна из них закричала и вскоре этот крик подхватили остальные, он пронесся над долиной и разбился о далекие скалы.
Рухи нагнали их судно и спустились ниже. Все они были ездовыми, на спине каждой виднелась темная фигура всадника. Люди на палубе кричали и махали руками. Наездники, красуясь, заставляли птиц делать в воздухе разные фигуры, круги и петли.
Один из рухов, с ярким синим оперением, спустился к самой воде, и перевернулся вниз спиной. Его наездник болтался в седле вниз головой, привязанный к птице ремнями, и, как будто этого было мало, он выпрямился и раскинул руки, подобно крыльям. Под свист и крики с палубы, рух снова перевернулся и взмыл в небо, присоединяясь к остальным.
Рухи улетели также быстро, как и появились, оставив после себя лишь пустое и темное небо, падавшее в закат.
– Хвастуны – сказала Мира. Все то время, что рухи кружили над кораблем, она не отводила от них взгляд. – Хотела бы полетать на таком? – спросила она вдруг, повернувшись к Агате.
– Почему бы и нет, – ответила Агата. – Только вряд ли это возможно.
Рухи гнездились высоко в скалах и, в отличие от ферналей, их нельзя было объездить и приручить. Рух подчинялся лишь колдуну, владевшему перстнем с осколком скорлупы яйца, из которого он вылупился. Наездниками становились только отпрыски богатых и знатных семей, да еще и обладавшие сильным и полезным колдовским даром.
– А у меня должен был такой быть… Но потом, скорлупа от его