что-то блеснуло. Агату снедало любопытство. Рыться в чужих вещах, разумеется, было нехорошо, но она знала, что даже если попросит Миру, та ей ничего сама не покажет.
Решив, что глянет туда лишь одним глазком, и очень быстренько, Агата поднялась с постели и склонилась над мешком, слегка его приоткрыв. Внутри, обернутый простой хлопковой тканью, покоился сверток розового шелка, расшитого золотыми нитями.
Не выдержав очередного и особенно сильного укола любопытства, Агата потянула ткань самыми кончиками пальцев, достала ее из мешка и расправила.
Перед ней предстало невероятной красоты платье, сшитое по обычаям восточных княжеств. На нем был изображен трехголовый, золотой дракон, извивающийся в сонме розовых облаков. Ничего подобного Агата никогда не видела, и теперь вместо любопытства ее кольнула зависть.
Она аккуратно свернула платье, и бережно завернув его в ткань, убрала обратно в мешок. Она уже хотела отойти обратно к постели, когда увидела кое-что еще.
В глубине мешка блеснула покрытая черной эмалью серебряная шкатулка. Агата осторожно достала ее и открыла. Она ожидала увидеть внутри набор украшений, подходящих к платью: серьги, кольцо, браслет, колье. Внутри и правда были драгоценности, но немного иные.
На бархатной ткани покоились кольца из белого металла, больше похожего на железо, чем на серебро. Каждое из них украшали мерцающие синими искрами черные камни. В остальном они были совершенно разными. Их оправы были уникальны и не повторяли друг друга. Одни были грубыми и массивными, другие тонкими и причудливыми. Особенно Агату привлекло кольцо с оправой в виде обвивавшей палец маленькой ящерки, в одной из лапок она сжимала темный камень.
Всего там было полдесятка колец. Агате ужасно хотелось достать хотя бы одно из них и примерить, но тут за дверью послышались шаги.
Наспех прикрыв мешок, Агата метнулась к постели.
Дверь распахнулась, в каюту вошла Мира.
– Я зашла в камбуз, прихватила для нас кое-чего в дорогу, – сказала она, проходя внутрь.
В руках она держала обмотанный тканью сверток, из которого доносился аромат свежего хлеба, сыра и вяленого мяса. Мира и сама что-то жевала, словно все время, что шла до каюты, не могла удержаться и отламывала ломти горячего хлеба.
Мира подошла к сундуку и склонилась над мешком. Мгновение она молчала, затем, небрежно бросив сверток, повернулась к Агате.
– Кто-то рылся в моих вещах, – сказала она.
Агата отвела взгляд.
– Почему ты так думаешь? Может, показалось? Кому это нужно?
– Посмотри на меня, Агата.
Агата была готова смотреть куда угодно, только не на нее.
– Может быть, кто-то из слуг или матросов? Может быть, помощник капитана зашел сюда, пока нас не было? Точно, у него же есть ключ! – ухватилась Агата за соломинку и подняла взгляд на Миру.
Это было ошибкой. Она сразу все поняла. По ее бегающим глазам, по судорожно сжимавшим подол пальцам.
– Зачем ты рылась в моих вещах, Агата?
– Что? Нет! С чего ты подумала,