что это здесь творится? – поинтересовался он у помощника капитана, о котором все успели позабыть. – Почему ферналь на палубе? Ее следует поместить в птичник в трюме, а у юных госпожей нужно принять плату за проезд и препроводить их в каюту.
– Но капитан, у нас же не осталось свободных кают, – растерянно пролепетал помощник капитана.
– И что теперь, Домидонт? По-твоему, мы должны высадить госпожей, которым благоволит сама княгиня Дуаре на берег? Освободишь для них свою каюту.
– Но, где же тогда спать мне, капитан?
– С матросами поспишь, Домидонт, в кубрике.
Поклонившись смущенной Агате, и насмешливо глядевшей Мире, капитан проследовал дальше. Повинуясь одному его взгляду, матросы разошлись по сторонам, возвращаясь, видимо, к прерванной работе. Пассажиры тоже разбрелись по палубе. Все поняли, что больше ничего интересного в этот вечер не предвидится.
– Простите, пожалуйста, за хлопоты и за неудобство, – бормотала Агата, передавая помощнику капитана, со смешным именем Домидонт, монеты.
Ей было невероятно неловко перед этим человеком, который всего лишь делал свою работу и пытался следовать правилам. Хотя, с другой стороны, он собирался высадить их на берег прямо в лесу.
Мира, проходя мимо помощника капитана, бросила ему монеты. Он не сумел их поймать, они покатились по палубе, и он долго ползал на карачках, пока не собрал все.
В каюте, которую прежде занимал помощник капитана, и которую теперь выделили им, стояла койка, застеленная чистыми льняными простынями, и слева от нее, в углу, притулился длинный и широкий, обитый потертой кожей сундук. Больше в крошечном помещении с единственным круглым окошком с мутным стеклом ничего не поместилось.
Агата сразу прошла к кровати и рухнула лицом в подушку. Те усилия, что потребовались от нее, чтобы разместить Фифи в тесном стойле в глубине трюма, выжали остатки ее сил.
Мира прошла в комнату вслед за ней и молча села на сундук. Разувшись, она сняла колчан с луком, заплечный мешок и ножны с мечом. Разложив их рядом между собой и стеной, она легла на сундук и укрылась плащом.
– Подожди, ты что, собираешься спать прямо так? – удивилась Агата, усаживаясь на кровати.
– А, что ты предлагаешь?
– Ну, я могу подвинуться.
– Не говори ерунды. Ты и одна-то там еле помещаешься.
Это было правдой. Койка оказалась совсем узкой и было даже странно, как на ней умещался взрослый мужчина.
Агате стало совестно, что она вот так сразу плюхнулась на постель даже не допустив и мысли, что она могла бы достаться не ей. Она попыталась как-то исправить положение.
– Мы могли бы сыграть в камень, нож, пергамент, и победившая заняла бы кровать, – сказала Агата. – Это было бы честно.
Мира фыркнула из полутьмы. Единственная выделенная им свеча стремительно догорала.
– Брось, и так посплю. Этот уютный сундук гораздо лучше, чем голая земля, на которой мне обычно приходится спать. То ли дело