Варвара Семёновна обедо-ужин, устроилась на диване перед телевизором. Собралась было вкусненькое на тарелке прихватить, застеснялась собаки. Не слишком удобно получалось жевать, когда рядом сидела Герда. Игрушечная она, игрушечная! С умными, блестящими коричневыми глазами.
Очередной сериал смотрели вместе. Варвара Семёновна вдруг вспомнила бабушкину комнату, круглый стол посередине и оранжевый абажур над ним.
Свет от лампы проходит через яркую ткань, отражается от потолка и превращает комнату в тёплый замкнутый мир, в котором бабушки вяжут носки внукам, пекут печенье и раскладывают его с горкой в тяжёлые прозрачные вазочки.
Ставят на стол пузатый чайник в ромашках, подкладывают каждому малиновое варенье в блюдце (детям побольше), и вся семья собирается вечерами, чтобы по очереди вслух читать чудесные пыльные бумажные книги из заветного резного шкафа со стеклянными дверцами.
А сейчас мерцал телевизор, оранжевая собака сидела рядом и внимательно смотрела перед собой.
Варвара Семёновна взбила подушку, завернулась было в одеяло… что-то происходило не так. Герда сидела, вот что! А спят собаки лёжа.
Семёновна украдкой оглянулась, хотя в доме никого не было и быть не могло, потрогала лоб – вроде не горячий, чтобы начался бред, и соскользнула с дивана.
На цыпочках подкралась к шкафу, достала подушку, пристроила рядом со своей. Уложила на неё Герду, прикрыла одеялом. Юркнула сама, затаилась. Интересно, какая это стадия?
Всю жизнь Варвара Семёновна обожала мягкие игрушки. Родители особо дочь не баловали, а мечта о медведе мечтой и осталась. Выросла, вышла замуж – и детям всё, детям. Когда развелись, тем более на себя денег не хватало. Дети выросли, но и тогда в голову не приходило купить свою личную игрушку. С какой стати?
И только в честь пенсии решила сделать себе подарок на память. О столь огромной игрушке даже не помышляла, пока не получила странные указания.
Герда сопела на подушке, а хозяйке снились прекрасные сны. Тропинка сквозь высокую траву приводила на поляну с молчаливыми ромашками. Стрекотали кузнечики, а дальше грелось под жарким небом сонное озеро, словно кошка на подоконнике в солнечный день.
И вдруг появился рыжий лес, зашуршали жёлтые листья под ногами, сумерки крались между деревьями, оранжевая луна висела над крышей домика, из трубы поднимался дым.
Варвара Семёновна приоткрыла дверь, шагнула по тёплым половицам, прислонилась к печке. На плите пыхтел чайник, а в дальней комнате на кровати под пёстрым лоскутным одеялом спала плюшевая овчарка. И на стене висел коврик с оленями.
Во сне Варвара Семёновна удивилась. Нет, не собаке. Удивилась, что сон добрый и красивый. Обычно ворочалась под белиберду, которую наутро вспоминать не хотелось. Обрывки бессмысленных кошмаров, двери без замков, погоня, чужие костры, от которых не убежать, и непослушные ноги обязательно вязли в клейкой субстанции.
Выдиралась из снов с облегчением – вырвалась,