к облегчению Цзэ Ху, вся компания школы Мяохуа вернулась на пик Линьшань. Цзэ Ху предложил взаимовыгодное сотрудничество Мо Дайяо под угрозой убийства второго. Деваться было некуда. Су Чжунцин стал приманкой для затаившихся охотников на Мо Шидуна. А Е Чаншэн остался Е Чаншэном. Только, вот, его пообещали самого скормить гулям, если он проговорится кому-то.
Лэн Фэнъюй и Цзэ Ху в этот же день направились в лес, получивший название среди жителей земель Шанцзюй – Багряный.
Лес находился южнее вечноцветущих Лотосовых болот, но среди высоких сухих стволов давно уже лежали нетающие снега. Когда-то здесь звучали птичьи трели, по редким тропинкам, заросшими целебными травами, сновали звери. Ходили легенды, что лес охраняет дух – волшебная лисица, способная принимать обличье прелестной девушки. Она выводила заплутавших из чащи, могла отвадить хищников от детворы или помочь пересечь топкие болота. Жители деревень приносили угощения чудесной хранительнице, проводя ритуалы и заботясь о Лисьем лесе.
Так души охотников и остались неупокоенными, блуждая по окровавленной земле и моля о помощи, а лес из Лисьего в устах деревенских превратился в Багряный.Но в эти края пришла война. Люди умирали с голоду, так что охотники зачастили в гости к лисице. Среди высоких крон больше не звучали птичьи песни, а маленькие тропы превратились в вытоптанные дороги. Звери ушли вглубь чащи, прячась в своих норах и гнездах. Именно тогда из леса перестали возвращаться люди, а их распоротые тела находили нанизанными на ветви сухих деревьев. Тогда десяток охотников собрался вместе, отправившись ловить девушку-лисицу. Три дня и три ночи они блуждали среди леса, разыскивая озлобленный дух. На четвертый день голоса охотников, что деревенские жители порой слышали из чащи, перестали доноситься. Лес погрузился в гнетущую тишину. Тогда староста деревни и двое военных направились вглубь чащи на поиски охотников. Выйдя на большую туманную поляну, словно провалившуюся в сумрак ночи посреди солнечного дня, они увидели картину, олицетворяющую собой ужас. Посередине пустыря, окруженного деревьями, стояла лисица около одного чжана в высоту с белой головой и ушами. У нее на спине сидело мохнатое чудище, с вытянутой костяной мордой и с торчащими из нее клыками, а во вдавленных глазницах сверкали озлобленные глазища. Вокруг лисицы по поляне носились звери: каждое ненасытное животное было такое же большое как и лисица, а пасти их, что они раскрывали, дабы поглощать распотрошенные кровавые туши, казались бездонными. Повсюду лежали оторванные человеческие конечности. Звери, завидев нежданных гостей, завыли демоническую песнь, и тут мертвецы зашевелились и поползли к троице. У кого-то из них не было ног, у кого-то рук, а у некоторых даже головы, но все эти тела тянулись к гостям леса, хватаясь за сапоги и прося о помощи хриплым далеко уже похожим на человеческий голосом. Кое-как выбравшись из леса, несчастные в красках описывали случившееся. Однако у каждого рассказ отличался: старосте привиделся его сосед, накинувшийся на него и начавший душить, молодому солдату почудилась прекрасная дева, прыгнувшая ему в объятия, но спустя