шайкой, рядом с тобой ни один вменяемый пацан на один гектар не присядет! Лично постараюсь, чтоб о твоих дешёвых шашнях с Сэро узнало как можно больше нормальных чуваков, шкура выгодная!
«Шкура выгодная! – повторила Люба и наконец смогла сосредоточиться: – Блефуй качественно, или Оглы снова уважать не будет!»
– Да, я очень выгодная шкура, – растягивая слова, проговорила Поспелова, не отводя глаз от его лица. – Только кое в чём, Тимофей, ты ошибся. Считаешь, что знаешь подноготную компашки Ибрагимовых? Не обманывайся. Всю компанию Сэро и Имира знаю я. Хочешь правду? Я тебе её уже сказала. Не хочешь в сказанное верить – твои трудности. Подойди к близнецам и задай вопросы. Но, спорим, не подойдёшь и не задашь? Знаешь, почему?
Тихоня злорадно усмехнулась.
– Потому что силёнок маловато. Кабаном тебя прозвал Сэро, а это значит, что у тебя против него кишка тонка! Выставляешь его и Дена уродами моральными, потому что боишься и завидуешь. Только вот по себе людей не судят, Тимофей, и если считаешь меня безответной соплячкой-лохушкой и ничтожеством, это не значит, что так же решили и они! В отличие от тебя, и Сэро, и Денис умеют быть для девушек ещё и хорошими друзьями. Говори гадости сколько угодно, потому что мне всё равно. Хуже не будет! Лучше слыть потаскухой, чем хорошим человеком в твоих глазах. Ах да! Матрас твой оценивать пойду только при условии, что по пути мы заскочим к близнецам в гости и поздороваемся. Либо так, либо никак!
– Хорошо речь толкнула, – немного помолчав, хмыкнул Тимон, убрал руку от лица Поспеловой и засунул в карман.
– Услышал, что хотел? А теперь отпусти! – Люба попробовала высвободиться. Мальчик хватку не ослабил, и школьница, поняв, что блеф не удался, застыла в ожидании.
Степанченко осмотрелся, убедился, что на улице пусто, и, поморщившись, вздохнул:
– Чего-то я от твоей брехни, Любаня, порядком подустал. – Тим достал из кармана канцелярский нож, надавил на кнопку. Острое новенькое лезвие, издав характерный треск, вышло из паза. – Давай-ка сделаем вот что! Ты сознаёшься, что Ибрагимовы тебя кинули, а я за это не стану портить твою руку. И наоборот – врёшь дальше, надеешься обдурить, а я тебя наказываю.
Поспелова побелела. Паника накрыла её с головой. Старшеклассница истерично задёргалась, стремясь вырваться. Тимофей не стал терпеть слабые девичьи потуги и снова вывернул ей руку. Люба согнулась в три погибели, покраснев от боли, и едва удержалась, чтобы не разрыдаться.
– Всё, успокоилась?!.. Ну что ж, поехали! Правда, и только правда. Почему Ибрагимовы игнорят тебя в школе? Слушаю.
– Потому что… – Люба задыхалась. – Потому что я сама попросила Сэро не показывать, что мы знаем друг друга…
– Неправильный ответ! Он тебя давно кинул, потому что стала нахрен не нужна. Так неумело сочинять на ходу нельзя, Поспелова! А теперь наказание.
Лезвие упёрлось в голубовато-белую кожу чуть ниже запястья и начало резать.
– А-а-а-а-а-а-а-а-й! Больно-о-о-о! Отпусти ты, маньяк!!! – закричала Поспелова,