Разочаровался ли? Какой бы мне совет дал Сэро? А знаю! Это будет его выбор. Так что живём дальше и не грузимся».
Степанченко обернулся проверить, на месте ли Люба, и едва не выругался вслух, увидев, что она сбежала. «Если б эти куры не вылезли, как дерьмо из забитого унитаза, я б сучке уйти не дал! Узнать ни хрена не успел. Выгодная тварь! Решила найти крышу? В седьмом классе Фарафанцева склеила, еле идиота отвадил! Теперь для цыгана наряжается. Что у того, что у этого предки барыжат на рынке. Ищешь, где повыгоднее, потеплее, да? Почему ты падкая на тех, кто при бабле, а? Своего мало?»
– Поспелова приоделась, и ты поплыл, Тимоша?
Парень очнулся и вопросительно взглянул на Виноградову.
– Наша мышка похорошела. Влюбилась, может, в кого? Она такая закомплексованная, прям жалко! Надо по-дружески ей помочь.
– Чем?
– Посвятить избранника в её чувства!
– Ну посвящай.
– Я не знаю, кто это, – наигранно пожала плечами Камилла. – Вы её фальшивой валентинкой обрадовали?
– Нет, нахрена?.. Не знаешь, так выясни! Тебе же интересно – вот и наводи суету.
– А вдруг это ты! – коварно намекнула она. – О чём вы болтали?
– О том, что Ибрагимов без тебя гуляет.
Виноградова мгновенно перестала жеманничать, поменявшись в лице.
– Дурак!
– Дура! – парировал Тимон. – Если это буду я, случится конец света. Бывай! Пока, девчонки! Завтра увидимся.
Степанченко повернул направо. Камилла недоумевающе посмотрела ему вслед, многозначительно хмыкнула, переглянулась с Ирой Уваровой да продолжила приятную беседу с ровесницами как ни в чём не бывало.
Глава 5.
Поздоровавшись с мамой и братом, шумно беседовавшими за обеденным столом, Люба прошла мимо, отодвинула занавеску и аккуратно пронырнула в комнату к Василию Михайловичу.
– Возвращаю, пап.
Отец приподнялся на кровати, поправил на носу очки и отложил газету в сторону.
– Прочитала? Понравилось? Клади в стопку на краю.
Девочка присмотрелась к скудному содержимому стола.
– Можно я у тебя эту книгу возьму? Уильям Теккерей «Ярмарка тщеславия». Любопытное название! Интересная?
– Конечно. Английская классика. Но ты можешь её не осилить.
– Почему, пап?
– Не по возрасту. Там много острой утончённой сатиры. «Ярмарку тщеславия» нужно читать медленно, смакуя, чтоб ничего ценного не упустить. Это тебе не фантастику и американские страшилки страницами глотать!
– Хорошо, постараюсь быть внимательной. – Люба потопталась на месте. – Пап?.. Можно к тебе?
Василий Михайлович ласково улыбнулся.
– Залазь.
Дочка взгромоздилась на односпальную железную кровать, перекатилась через отца и умостилась полежать сбоку, у стены, на которой висел на гвоздях тонкий ковёр с пёстрым орнаментом.
Ещё будучи совсем ребёнком, Люба обожала