она моя. А вокруг девочки плачут почти хором, правда, я не понимаю почему. При этом мне трудно дышится, но так бывает от подарков, я помню.
– А почему вы плачете? – хрипло спрашиваю я, пытаясь вспомнить, какие были подарки.
– Тебя до крови… – всхлипывает девочка, имени которой я не помню. – И сюда просто бросили.
– А, это подарки такие, – пытаюсь я улыбнуться, но почему-то не получается. – От них я когда-нибудь стану хорошей!
– Хорошей? – удивляются другие. – Но…
– Кто тут не спит?! – слышу я голос доброй тётеньки, и девочки сразу разбегаются по кроватям.
Я всё пытаюсь вспомнить про подарки, но не могу. И шевелиться почему-то не получается ещё, хотя боль не такая сильная, по-моему. Но мне тяжело дышится, руки очень слабые, и… кажется, засыпаю. Наверное, я сегодня стала чуточку лучше, и скоро у меня появится мамочка. Надо только верить в то, что она появится, и всё.
Наверное, от радости, что мне такие подарки достались, я невнимательная в моём сне, и меня находят. Это очень обидно, потому что меня теперь, наверное, выгонят и я больше не смогу мечтать о том времени, когда хорошей буду.
– Учитель! Кто это? – вскрикивает старшая девочка, беря меня на руки, но не за волосы или за шиворот, а прямо на руки, как будто я хорошая.
– Маленький ребёнок, человеческий, насколько я вижу, – произносит тот, которого учителем назвали. – Очень интересно. Как тебя зовут? – спрашивает он меня.
– Сегодня, кажется, ещё «калека», – отвечаю я ему. – Я же плохая девочка.
– Ты не… – начинает какой-то мальчик говорить, но учитель останавливает его.
– Давай поиграем, – предлагает он мне. – Ты, которая плохая, это будет другая девочка, а ты пока побудешь хорошей, ведь во сне можно.
– Точно можно? – спрашиваю я его. – Тогда я согласна.
– Точно можно, – вздыхает почему-то учитель. – Расскажи нам о той девочке, которая плохая. Почему она плохая?
– Не знаю, – честно отвечаю я. – Наверное, такая родилась. Но её стараются хорошей сделать каждый день!
– А как её стараются сделать хорошей? – спрашивает он меня.
И тогда я рассказываю об охорашивании, о подарках, ну и о том, что пока, наверное, ничего не получается, поэтому меня стараются сделать хорошей изо всех сил. А вот если бы я была хорошей, то не было бы охорашивания, значит, я плохая.
– Даже мифлецет1 до такого не опустятся, – грустно говорит какой-то мальчик, которого я не вижу. – Дикий мир?
– Дикий мир, – соглашается с ним учитель. – Но дитя пробилось к нам, значит, мы можем вмешаться, – он проводит рукой по моим волосам.
– А как называется то, что вы делаете? – спрашиваю я его, но тут та, что держит меня на руках, вскрикивает и дрожит. Наверное, я что-то не то спросила.
– Это называется «гладить», дитя, – вздыхает учитель. – Ты будешь приходить сюда каждый свой сон, – говорит