фрау Хубер? И твой друг Боцман?
Что с ней поделать?
– Давай поговорим об этом когда ты подрастёшь, – прервал Клару я, погладив её по голове.
Судорога тряхнула меня так что зубы со скрипом сжались, и я очнулся. Выдохнув спёртый воздух из лёгких, я сел на пол. Рядом со мной ползали мои товарищи. Кого-то вырвало, кто-то содрогался в приступе кашля. Ничего, главное живы.
Все ли? Вскочив на ноги, я было бросился в палату и тут же сполз по стене от накатившей на меня слабости. Надо чуть-чуть передохнуть, Эмиль. Всего пару секунд.
Когда дым от взрыва рассеялся мы увидели разорванного пополам Носатого и его товарища прижимавшего руки к животу, из которого обильно сочилась кровь. У стены за перевёрнутой кроватью, принявшей на себя часть осколков, в обнимку, лежали Шумахер, вращавший дико глазами, и Тимс. Наш раненный товарищ всё ещё дышал.
Сделав шаг в коридор, чтобы убедится, что мы одни, я переступил через какой-то мусор насыпавшийся с потолка, перевёрнутый шкаф с полотенцами и… мёртвое тело Пибоди с широко распахнутыми золотисто-карими глазами. Осколок гранаты вылетев из палаты отрекошетил от стены угодив бедняге прямо в щёку.
Глава 15. Балагур
Почесав худую небритую щёку Курт Рассада понял, что снова забыл позавтракать. Он опять всё утро просидел рядом с сестрой, смотрел как она спала и старался угадать выглядит ли Леа сегодня лучше, чем вчера.
Терапия, которая в начале показалась ему шарлатанством, кажется помогала. По крайней мере девушка теперь самостоятельно, без чьей-либо помощи, могла дойти до туалета. Медузы доктора Бебеля, а точнее эссенция из них, наполняли его сердце надеждой и… заставляли браться за самую опасную работу, чтобы оплатить лечение единственного родного человека.
За слежку всегда хорошо платили, ибо дело это опасное и неблагодарное. Особенно в Дождливом городе. Следом за объектом наблюдения переодетые стражи на свой страх и риск отправлялись в самые опасные места Висмарбурга где жизнь их находилась только, и исключительно, в руках господа. Герр Бачковский и свою-то десницу потерял именно в результате такой «невинной» забавы закончившейся кровавой потасовкой.
Контрабандист закончил есть и сыто рыгнув оттолкнул глиняную миску от себя. Бросив на стол горсть мелких монеток, он вышел из-под навеса закусочной под названием «Слепой краб» и направился вглубь Серого квартала. Кому-то название казалось забавным, а кому-то говорящим. Два ряда неказистых столиков под навесом из пропитанной смолой парусины, были нечто вроде прихожей для знающих людей, которую преступники называли парилкой. Тот кому надо, смотрел на посетителей заказавших нехитрую снедь, делал выводы и решал пустить ли человечка дальше. А может быть даже сразу вынести ему приговор. Бывало и такое.
Рассада всё это время, наблюдавший за объектом из окна табачной лавки на другой стороне улицы, двинулся следом ленивой, расхлябанной походкой. На груди стража болтался грязно-жёлтый шарф, цвет которого можно было принять одновременно и за жёлтый, и за оранжевый, что делало его в глазах