чуть ли не вприпрыжку, не особо волнуясь о благополучном спуске. Оставаясь неподвижной, она успела заметить как приоткрылся рот замершего Бога, не способная считать эмоцию. Не бежал, не спешил, не кричал. Стоял обескураженный? Или ужаснувшийся. Скорее, второй вариант. Неподдельный испуг читался во взгляде.
– Дядя? – виновато прикусив внутреннюю сторону щеки, девочка спрятала глаза. – Прости, я. Я… Я просто… Мне было любопытно, что прячет… Дядя?
Зрачки Локи расширились, внимательно наблюдая за тем, как голубой цвет кожи племянницы сходит на нет, возвращаясь в прежний – людской.
***
Впуская тонкие пальцы в тёмные длинные волосы спящей на его коленях Марии, маг истомленно анализировал произошедшее.
«Не дочь Тора, никогда ею не являлась. Как Анна умудрилась связаться с йотуном, да ещё и родить такое чудо от монстра?»
Мысли не укладывались в голове. Выходит… Не принцесса, не часть семьи и близко. Бастард смертной мидгардки и ледяного великана.
Грудь предательски защемило. Он немного поежился, молясь в овладении телом, очень тихо и плавно выдыхая скопившийся в лёгких отравленный воздух.
– Никто никогда не узнает, моя милая, – лёгкое шевеление руки и запал зелёных искр призвал шерстяной плед, коим принц бережно окутал девочку. – Не позволю тебе навредить, маленькая принцесса.
Мужчина слегка наклонился, дотянувшись до её лба и коротко поцеловал, вновь выпрямляя спину и возвращаясь к насущному чтению.
4 ГЛАВА
Я побежден и, наконец, решился. Наукою таинственной заняться. Мой полон ум мечтаний о колдовстве. Лишь магия одна меня пленяет.
«Кристофер Марло»
Видать, золотые деньки кончились, обрываясь для девочки со случая, где её самым бесстыжим образом поймали за деяниями в месте запретном. Души не чаял дядюшка прежде в принцессе и, казалось, гнев прошёл, когда приласкивал спящую её на коленях своих, зашептывая милостивые речи, отнюдь не вспоминающиеся, да вправду добрые по чуткому убеждению.
Только с того дня Локи избегал встреч, бежал сломя голову при виде её в другом конце залов иль коридоров. Разворачивался резко, будто бы в корне меняя планы и не желая обучать чаровничеству пуще прежнего. Нарок лёг мягким одеялом на плечи бабушки, вскоре вернувшейся и заставшей внучку больной. Доселе Мария не поддавалась хворобам, а тут, умостившись маленьким калачиком с краю постели, укутавшись душегрейкой и толстым слоем пушёного овечьего пледа, хандрила неподъемная без году неделю. Фригга долго и муторно порхала над дитем, с истомой в груди поникая от недоумения. Предположения навевались странным поведением младшего сына и укреплялись снова и снова, в отсутствие Бога в опочивальни Мари, окромя и безразличности к здоровью девы.
Совсем затухала волшебница, отказываясь принимать пищу да водицу. Правда, должное отдать стоит Царице: в конечном итоге