Лида сидела между девочками из седьмого класса, которые во всю уплетали пирожки с повидлом и старушкой из желтого дома, пришедшей на поминки вместе с крошечной собакой, высовывавшей нос из большой клетчатой сумки, стоящей на полу. Пес надеялся получить еще кусочек котлеты.
Практически к окончанию обеда, во двор зашла мама, державшая в руках букет из миллиона веточек гипсофилы, обернутых в газету. Женщина ездила в город, чтобы принести цветов. Мама примостилось на крайнюю свободную табуретка, сразу же опрокинула рюмку, коротко о чем-то переговорила с бабушками из дальнего дома и жестом поманила Лиду за собой.
На улице, где было удивительно тихо, начинало темнеть, оставшийся снег едва-едва начинал принимать сиреневые отплески, а оранжевая глина, начинала отдавать коричневым. Мама шла медленно, слегка сбиваясь с протоптанной колеи, покрытой разбросанными еловые ветками и красные цветами, смятыми множеством ног, из-за чего цветы перестали походить на гвоздики.
Как на работе, мама? – Лида спросила, старалась идти рядом с женщиной.
Да как-то не ладно работалось сегодня. Из рук все валится. Много невнятной суматохи было. Вас теперь, говорить, будут возить до новой школы на автобусе. Сегодня председатель договаривался, водителя искали, да, как обычно, не сошлись в деньгах. Нашу школу забросят. Жалко.
Лида подозревала, что так и будет, на надеялась, что учебный год они худо-бедно закончат в старом здании. Но теперь отстоять развалину было некому, единственного, кому было не безразлична судьба Гемлов, медленно исчезающих с карты Карелии, сегодня опустили в землю.
Сказали, что оставят левую часть. Подремонтируют что-то, и будет это библиотекой, хотя не знаю, как можно верить словам. Ну в общем… Да, придется тебе в новую школу топать, что тут поделать.
Женщина приобняла девочку за плечи. Они как раз дошли до свежей могилы, над которой возвышался деревянный крест, окруженный горой цветов.
Вербу-то принесла? – мама вопросительно посмотрела на девочку, подтаскивающую ведро с можжевельником.
Лида принялась пристраивать кустик рядышком с разноцветным холмом, так, чтобы растение не затоптали, когда будут устанавливать постоянный памятник.
Почему не вербу?
Он же не любил отрезанные растения, да и защита. Написано же в книжке, что можжевельник от духов злых защищает. А на кладбище их много. Ты ж знаешь, тем более весной, когда солнце еще не вошло в силу и…
Господи, ты туда же. Кто тебе-то этот бред про духов и нечисть в голову вбил? Вроде бы, тебе шестнадцать, почти семнадцать. Разве молодежь говорит о таком? Это все наши местные бабули жуть нагоняют.
Лида закончила окапывать можжевельник кусочком доски и встала рядом, любуясь проделанной работой.
Думаю, что есть много, чего мы не видим. Ну, или нам хочется не видеть. А духи леса всегда были тут, откуда взялись бесконечные истории про пропавших? Да ладно, девочка улыбнулась, я шучу. Никакой жути, про охранительные свойства можжевельника