через узкую, похожую на люк дверцу, проникли в неосвещенное и тесное помещение. Вспыхнул свет. Мы словно находились в кабине космоплана старой конструкции. Иллюзия была полная. Я узнавал на стенах хорошо мне известные приборы, регуляторы, автоматы. Довольно внушительно для непосвященных выглядел пульт управления, который, видимо для большего впечатления, был перегружен многочисленными кнопками и рукоятками. Даже в старых конструкциях ракетопланов управление не отличалось такой сложностью. Служащий принялся было объяснять назначение отдельных приборов, но я остановил его:
– Спасибо, фаси, мне все это хорошо знакомо. Расскажи лучше, как организуются сами иллюзии полета.
Он внимательно посмотрел на меня, и мне показалось, что в чертах его морщинистого лица видится что-то знакомое.
– Юрд! – удивленно воскликнул я.
– Да, старик Юрд, ты не ошибся. Думал, не узнаешь меня, Антор, важный стал, мне «фаси» говоришь.
– Извини, меня.
– Чего там, я уже привык. А ты, я слышал, летишь на Арбинаду?
– Да.
– Повезло тебе. Это была моя мечта. Но теперь… видишь, где летаю… Так я пойду… будете готовы – нажми вот эту кнопку.
Он подошел к двери-люку и, обернувшись, добавил:
– Барышню пристегни, да и сам, пожалуй, тоже закрепись… Ты один здесь или еще с кем-нибудь из наших?
– С Кондом… А что, ощущения похожи?
– Да, довольно натуральны… Заходи ко мне, я здесь и живу, поговорим хотя бы.
Я кивнул. Дверь захлопнулась. Юринга удивленно смотрела на меня:
– Кто это?
Я ответил не сразу:
– Пилот Юрд, в прошлом замечательный астролетчик.
– Почему же он так беден?
Я не стал отвечать. Подведя Юрингу к стартовому креслу и усадив ее, я закрепил пряжки предохранителей, затем устроившись сам, нажал указанную Юрдом кнопку. Загорелась контрольная лампочка.
– Держись, Юринга!
Едва я успел это сказать, как на нас стала наваливаться тяжесть, придавливая к креслам. Сзади за стенкой грохотало, словно при работе двигателей. Я почувствовал себя снова взлетающим в небо.
* * *
Мы выбрались к Юрду под вечер. Было еще не очень поздно, но небо застилали облака, и в воздухе уже сгущался сумрак. С моря тянуло прохладой и сыростью. Выйдя из машины, мы двинулись по тропинке. Конд шел впереди, уверенно прокладывая дорогу среди пышно разросшегося кустарника. Я едва поспевал за ним и нес сверток с напитками и снедью, который мы предусмотрительно захватили с собой. Вскоре мы достигли здания «космического аттракциона» и принялись искать вход в служебное помещение.
– Кажется, здесь, – сказал Конд, останавливаясь перед узкой дверью, покрытой слоем растрескавшегося пластика. – Как ты думаешь?
Я привстал на носки и попытался в полутьме прочитать надпись над дверью.
– Похоже… сигналь, чтобы открыли.
Он пошарил у порога ногой, нащупывая педаль звонка и, не найдя ее сразу, сдержанно выругался. Наконец, в глубине здания возник и затих мелодичный звон. Мы постояли минуты две, затем