мстить за легкость ее таланта, за кажущуюся обильность денег, за ни грамма лишнего на сильном теле. Ненавидели ее острое слово, раздевающее их доброту до настоящей сути – ласкать, чтобы зависела, погладить, чтобы замолчала, помочь, чтобы подчинилась. Она всегда была чуть иной. Нора удивлялась, когда ей говорили, что она другая. Ведь все тоже другие, да и не сделала она ничего особенного в жизни – жила, как жила. Победы, поражения, болезни – все было как у людей. А не прощали ей того, что не могли осознать рассудком, но точно чувствовали на глубине неосознанного: она не человек, вернее не один человек, вернее не один не человек. Она никому и никогда не рассказывала про Серую и других обитателей своего мира. А зачем?
***
Что такое «диссоциативное расстройство» она вычитала рано, брат увлекался психологией. Ее злило, что «брат умный, зато она – нет, не красивая, но талантливая, почти гениальная, но все-то у нее «почти», – и она читала все, что находила у брата. Пока сверстники играли в подростковые игры, пили, нюхали, целовались по подъездам, она вгрызалась в темень Кафки, в бесконечное рукоблудие Гёте, в философию Канта и Гегеля, безумие Тимати Лири, бездны Достоевского. Все было разжевано до последней строчки. Ей тоже хотелось поцелуев и палаток, пива и ссор, и это все было, но как-то вскользь. Первый любовник дразнил ее «апреоря», а ей было просто удобно заменять многословность многозначными терминами.
В итоге она больше молчала и слушала, и не надеялась на понимание. Других она тоже не понимала, но чуяла, хотела, обожала, боялась, а вот близость…. Это ускользало от нее все дальше с каждой трещиной в сердце, с каждым мужчиной, к которому она либо привязывалась по-волчьи, преданно и непреодолимо, либо терпела за поглаживания. Да и Вася любил выпить и покуражиться, а Рената любила секс во всех позициях и проявлениях, от тягучей и высокодуховной тантры, до бессмысленной беспощадной случки в подъезде.
Мысли блуждали по телу, слегка будоража его отголосками эмоций. День затухал, голова пустела.
– Ведьмы мои, пошли колдовать духИ! – Она, на самом деле, просто хотела отвлечь девчонок от учебников, а Ванечку – от постепенно накатывающего желания выпить.
Они, болтая дошли до терема помойки. Никого не было. Помойка была закрыта на засов.
– Ну, и пойдем домой, прогулялись шикарно! – засмеялась Нина.
– Да, если наша Нора захотела духОв, так она их найдет и под кустом! – вступился Ваня, подмигивая Норе.
Нора тоже решила пошутить:
– Мила, залезай на этот пень, глянь, может сбоку заглянешь, как нам туда попасть, а может и перелезть можно?
Мила любила лазить, да и шутку почему ж не поддержать? Она легко залезла на пенёк, чуть подтянулась и заглянула за боковую балку постройки.
Все смотрели на нее, но она замерла в этой не очень удобной позе.
– Ну, что ты там зависла? Привидение увидела?
– Нет, не привидение… –