коричневую коробку с надписью «Миррен» на боку.
Положив сумку на барную стойку, я выдвигаю стул и сажусь. Дафна убирает чашку с моей тарелки и кладет передо мной круассан – золотистый, слоеный, по краям сочится шоколад. Сверху он тоже полит шоколадом, белым и темным. Мое сердце начинает биться быстрее, а рот наполняется слюной. Мне такое есть не надо. Да что там не надо – нельзя! Надеюсь, Дафна не обидится, если я только выпью кофе.
– Спасибо, – бормочу я.
Она садится, кладет круассан и на свою тарелку.
– Всегда пожалуйста. Ну, рассказывай, как дела, подружка. Во всех подробностях. Как избирательная кампания Доминика, все тип-топ?
Дафна наливает мне кофе, и, когда моя чашка наполняется, я добавляю сливки.
– Все нормально, – отвечаю я. Ложь во благо. – У него сегодня митинг. Немного попозже я тоже туда поеду. А как Рикардо?
При упоминании о муже Дафна выпрямляется и с улыбкой замечает:
– Он, вообще-то, сейчас наверху.
– Неужели не в командировке?
– В кои-то веки, – мелодично воркует Дафна.
Ее взгляд прикован к браслетам на моем левом запястье. По крайней мере, надеюсь, что ее внимание привлекли именно они.
– Исключительный случай, – со смешком говорю я, сдвигая один из браслетов, чтобы не было видно синяка. – Но чья бы корова мычала! Доминик вечно в отъезде.
И даже когда муж дома, он от меня далек, очень далек. И духовно, и физически.
– Уж поверь, я тебя понимаю. – Дафна не сводит с меня глаз, наблюдая, как я пью кофе.
Ни я, ни она к круассанам не притронулись. У меня свои причины. Интересно, что мешает Дафне?
На самом деле я ужасная сластена, и в колледже весила фунтов на пятьдесят больше, чем сейчас, – бывало, пока вскарабкаюсь по лестнице в общежитии, вся потом обольюсь. Теперь конфеты мои враги. Да и Доминик обратил на меня внимание, только когда я сбросила вес. А вот Дафна всегда со мной дружила. В университете мы были соседками по комнате и с удовольствием лакомились сластями из ближайшей кондитерской, не замечая, сколько калорий поглощаем, – а впрочем, нам было на это наплевать.
Но в один прекрасный день я очнулась и поняла, что хватит объедаться сверх меры, просыпаться с головной болью и чувствовать себя дерьмово. Я устала быть объектом насмешек, из-за которых засыпала в слезах. С тех пор я тренировалась в университетском спортзале два раза в день в перерывах между занятиями. Я изменила образ жизни и поклялась, что никогда больше не буду той жалкой толстухой. Я достойна лучшего. Так всегда говорил мне папа. Да и мать повторяла то же самое, хотя на эмоции была скупа.
Отвлекаюсь от мыслей о своем весе и с веселой улыбкой смотрю на Дафну. Я и впрямь рада с ней увидеться.
– Скоро мы с Рикардо уезжаем, – сообщает она. – Вдвоем.
– Уезжаете? Когда? Куда?
Дафна мнется:
– В следующем месяце, а куда, сказать не могу. Ко гда вернусь, покажу фотографии.
– Здорово!
Она пьет кофе, и некоторое время тишину нарушает