не беспокойтесь, ядохимикатами мы не пользовались, а свежие, только сорванные плоды, сами себя очищают от вредных бактерий специфическими ферментами, так меня учили.
– Тогда я сама сорву, вон тот на самой верхушке.
Она легко вспорхнула на стремянку и оказалась надо мной. Яркий, летний сарафан, из-под которого виднелись загорелые крепкие ноги, промелькнул перед моими глазами, как плащ тореадора. Я мгновенно оценил опасную красоту соблазнительного женского тела и опустил глаза в землю.
– Осторожнее, «Девушка на персике», – пробормотал я тихо.
– Насколько я помню, девочка была на шаре!? Впрочем, кажется, была и с персиками. Вы любите живопись?
– Сам не рисую, но кое-что помню, – ответил я и отошёл на некоторое расстояние, чтобы не соблазняться античным притяжением хозяйки, которая, подчиняясь непонятному капризу, оказалась рядом.
– Поль Сезанн очень порадовался бы такому обилию разноцветных плодов, – сказал я и посмотрел ей в лицо, стараясь не вглядываться в зеленоватые, глаза. Но мне это не удалось. В её взгляде появился интерес.
– Так он писал яблоки, – ответила она улыбкой.
– Яблоки во Франции были самыми дешёвыми фруктами, – нашёлся я. Что-то таинственное, совершенно мне непонятное происходило в саду.
– Поддержите, пожалуйста, лестницу, – проговорила хозяйка с нажимом.
Мне ничего не оставалось делать, как вернуться в исходное место и ухватиться за раздвинутые стойки. Анастасия Матвеевна стала медленно подниматься к заветному персику, её колени оказались на уровне моих глаз. Всё моё существо пронизал аромат проснувшегося женского тела, которое пульсировало возле меня своими жизненными соками. Я понимал щекотливость момента, но любопытство, возбуждение и ответственность за её жизнь пересилили и, когда Анастасия стала подниматься выше, основательно взялся за стремянку, чтобы она случайно не завалилась, и взглянул вверх. Летний сарафан тонким, воздушным парашютом нависал над моей головой, из колокола пёстрой ткани, на меня опускались загорелые ноги, на уровне моих глаз оказались розовые ноготки маленьких пальчиков, которые завлекательно выглядывали из простых пластмассовых вьетнамок; розовые, младенческие пяточки были совсем рядом, мне захотелось их поцеловать. Я перевёл взгляд выше, округлые коленки взволновали меня ещё больше; я не смог остановить своё мужское любопытство, поднял глаза и увидел, как в заоблачной вышине сарафана сходятся вместе соблазнительные женские бёдра.
– Ну и как? – услышал я звонкий, весёлый голос сверху.
Я вздрогнул, как человек, которого застали за чем-то совершенно интимным. Медленно перевёл взгляд выше, и увидел над собой улыбающееся лицо с весёлыми глазами, в которых светилось явное любопытство. Соблазнительница улыбалась, как могут улыбаться женщины, сознавая свою обольстительную привлекательность.
– Если вы о живописи, то очень похоже на картину Жана Фрагонара «Счастливые случайности