процесс завершился. «Восстановление системы завершено. Требуется перезагрузка». Кеша ввел команду перезагрузки и затаил дыхание, глядя на индикатор статуса ЦМЭ-01 на четвертом мониторе. Красный огонек погас, сменился желтым (идет загрузка), а через полминуты – долгожданным зеленым.
Он тут же переключился на третий монитор, на камеру, показывающую Центральную площадь. Гигантский экран ожил. Сначала на нем появилось стандартное лого городской администрации, а затем запустился прерванный рекламный ролик о новых жилых комплексах на набережной. Все заработало.
Кеша откинулся на спинку кресла, чувствуя усталость. Сбой устранен. Снова его вмешательство спасло ситуацию от эскалации. Но радости это не приносило. Это была уже третья нестандартная проблема за несколько часов. Слишком много для обычной смены. Он занес информацию об инциденте и своих действиях в журнал. "Сбой ПО ЦМЭ-01, причина не установлена. Система восстановлена из резервной копии. Рекомендуется полная диагностика оборудования и ПО управляющим отделом". Пусть теперь Управление Городских Медиа разбирается.
«Это не смена, а какое-то сумасшествие», – пробормотал он, глядя на часы. Прошло всего около трех часов с начала его дежурства. Что же будет дальше? Он потер глаза и снова открыл окно с сериалом про викингов. Хоть на полчаса отвлечься от этого городского бедлама.
Нервы были на пределе. После восстановления медиаэкрана Кеша чувствовал себя выжатым, как лимон. Кофе уже не бодрил так, как утром, а лишь усиливал легкий тремор в руках. Ему срочно нужен был перерыв. И никотин. Он бросил взгляд на мониторы – вроде все спокойно. Зеленые индикаторы горели ровно, патруль 17-го наряда отчитался о задержании Ляпного в подвале, Георг молчал, камера СТ-04 все так же показывала помехи, но без лиц.
«К черту», – решил Кеша. – «Пять минут тишины. Мир не рухнет».
Он поднялся, снова натянул флисовую куртку. Подойдя к двери, он бросил последний взгляд на главный, третий монитор с мозаикой камер. И в этот момент, когда дверь уже начала закрываться, отсекая свет рубки, это случилось снова. Прямо в центре экрана, в одном из десятков маленьких окошек – кажется, с камеры на набережной – на долю секунды снова проступило оно. То самое искаженное лицо с темными провалами глазниц, но на этот раз оно не просто мелькнуло. Оно было четче, словно сфокусировалось, и Кеше показалось – или ему действительно показалось? – что оно повернулось и посмотрело прямо на него, сквозь объектив камеры, сквозь километры кабелей, сквозь стекло монитора. Беззвучный крик застыл на несуществующих губах.
Кеша отшатнулся назад так резко, что споткнулся о порог и едва не упал, схватившись рукой за дверной косяк. Сердце бешено заколотилось в груди, к горлу подкатила тошнота. Холодный пот мгновенно покрыл спину под курткой.
«Нет…» – выдохнул он, рывком распахивая дверь обратно. Глаза его лихорадочно шарили по третьему монитору.
Пусто.
То