Муромские фантасмагории. Иртимид Венис

в гараже, где корпел над отцовским мотоциклом. И то, и другое он делал с особой длительностью и сосредоточением, будто готовясь к предназначению всей жизни. От того его руки, вероятно способные гнуть подковы, не знали усталости, а глаза могли обходиться без лампочки, когда он в очередной раз препарировал Урал. Любой мотор был бы рад такому хозяину. Когда однажды я зашел в гараж Андрей завел двигатель, пытаясь расслышать что-то в идеальном механизме, и его глаза при этом недосягаемо видели наизусть не металл, но движение изнутри. Ладонь его всей пятерней, слушала дыхание.