Цветущая Бездна. Александр Владимирович Захаров

стволами Омни-Флоры. Здесь собрались обе фракции. Между ними, на земле, лежали тела – слишком много тел, чтобы это было просто несчастным случаем. Это был результат их бесконечного конфликта. Свежая кровь ещё не успела впитаться в зелёные волокна. Воздух был тяжёлым от запаха железа и ментальной боли.

      Эвелина почувствовала, как её дар реагирует на эту бойню. Коллективный разум Омни-Флоры, к которому она теперь была подключена, излучал волны огорчения, разочарования, непонимания. Это не была злоба. Это была почти родительская скорбь по детям, которые борются друг с другом, не осознавая общего блага.

      «Остановитесь!» – прозвучало в её голове, и Эвелина, не осознавая, произнесла это вслух. Её голос, слабый и хриплый после дней молчания, пронёсся над поляной.

      Все головы повернулись к ней. Лица людей, искажённые гневом и страхом, в одно мгновение застыли в удивлении. Из рядов "Стальных" выступил человек, чьё сознание излучало сильную, властную пульсацию – Грей. Её бывший командир в бункере, тот, кто видел Лину в последние минуты.

      «Эвелина?» – его голос был низким, недоверчивым. Его глаза быстро скользнули по ней, оценивая её необычную одежду, следы леса на ней. «Вы не понимаете…» – начала Эвелина, её голос окреп, но она почувствовала, как ментальный шум нарастает. Страх людей перед ней, перед тем, что она представляла. «Что я не понимаю, Эвелина? Что ты теперь часть этого… этого ужаса?» – в голосе Грея прозвучала боль, смешанная с презрением. Его мысли были полны горечи: «Она тоже потеряна. Как и Лина. Слишком близко подошла к Чуме».

      Эвелина опустила взгляд на тела, лежащие между ними. «Вы боретесь друг с другом, когда настоящий путь – в другом. Чума… она не хочет вашей смерти. Она хочет… она хочет гармонии».

      Волна неверия и скепсиса обрушилась на неё от обеих фракций. "Стальные" смотрели на неё как на сумасшедшую, "Зелёные" – как на еретичку, которая слишком много поняла, но всё равно исказила их священное принятие.