других, и все вместе – в каждом, каждое во всем, все во всех, а вместе есть одно целое»[16]. Соотношение Божественных ипостасей мыслится Августином как внутренний диалог Божественного самосозерцания, общения и любви. Образ Троицы можно обнаружить и в душе человека – «…разум, познание и любовь, эти три вещи есть одно, когда они совершенны, тогда они и равны».
Бог как личность является источником и творцом мира и человека (креационизм), через Него получает бытие всё, сотворенное из ничего. Это творение – дар Божий, не требующий ничего взамен, обязанный лишь свободному волению и благости бесконечно Всемогущего Бога. Следуя платоновской традиции, Августин полагал, что всякая вещь сотворена по собственному основанию, или идее. Однако эти идеи существуют не вне, а в самом разуме Творца, так как было бы кощунственно полагать, что Бог, создавая Свои творения, сверял бы их с какой-либо моделью вовне. Все они в Божественном Разуме, где нет ничего, что бы не было вечным и непреходящим.
«Что делал Бог до того, как создал небо и землю?» – вопрос, который подтолкнул Августина к анализу проблемы времени. До сотворения мира времени не существовало, так как Божественное бытие характеризуется вечностью. Бог, создавая этот мир из ничего, создал вместе с ним и время. Анализируя понятие времени, Августин пытался установить соотношение таких основных его категорий, как настоящее, прошедшее и будущее. Вывод, к которому он пришел, состоял в том, что ни прошедшее, ни будущее не имеют действительного существования. Есть только актуальное созерцание – настоящее, в зависимости от которого может быть осмыслено как прошедшее, так и будущее. С этой точки зрения, прошедшее обязано своим существованием человеческой памяти, а будущее – надежде. Таким образом, разделение времени характерно лишь для духовного мира человека, а это значит, что время субъективно и относительно.
Бог как абсолютная истина – есть причина, основной и единственный предмет познания. «Ибо мудрость у Бога», – говорит Августин. Создавая человека и его душу, Бог изначально закладывает в нее и стремление к счастью как цель человеческой жизни. Само же счастье состоит в познании Бога. Христианский философ исходил из того, что все содержание человеческого познания черпается из двух источников. Первый – это личный опыт любого человека, его чувственный контакт с предметами и явлениями природного и человеческого мира. Этот источник весьма ограничен, знание, почерпнутое в нем, очень поверхностно и несущественно. Во много раз богаче и значительнее другой источник человеческих знаний, основанный на вере в истины Божественного Откровения и авторитет Отцов Церкви. Такой путь к истине самый достойный и надежный. Разум же позволяет развить способность понимания и размышления, что помогает укрепить веру. Ведь «…чтобы хотеть искать Бога, человек должен быть разумным»[17]. Отсюда известная формула Августина – «Верую, чтобы понимать».
Новой чертой мышления Августина было внимание к двум проблемам,