шестеренками, завелась и начала очередную охоту. Лебедев прекрасно помнил содержание того письма: « …Сообщаю вам, что подполковник Нелюбин К.Ф., пользуясь бесконтрольностью и используя служебное положение, организовал в нашем городе нелегальное производство меховых изделий, в частности, пошив меховых шапок, пошив и продажу которых осуществляют лица кавказской национальности, ведёт аморальный образ жизни, т.е. своими действиями порочит высокое звание сотрудника КГБ СССР. Прошу проверить данные факты. Свою фамилию указать не могу из соображений личной безопасности, поскольку проживаю в этом же городе…» Обычно такие письма уничтожались, но в этом содержалась маленькая приписочка, которая и решила всё по-другому. В левом верхнем углу было отчетливо написано: «Копия в ЦК КПСС». Ушла ли копия по указанному адресу или нет, никто сказать точно не мог, но умные головы решили подстраховаться и проверить сигнал. Лебедева вызвали к вышестоящему руководству и приказали в короткие сроки найти подтверждение или опровержение фактов, указанных в анонимном сообщении. Однако указали на то, что поскольку проверке подлежат действия высокопоставленного офицера, необходимо провести все мероприятия крайне деликатно, чтобы избежать его компрометации. Также намекнули, что за операцию отвечает лично он, Лебедев, и что в случае подтверждения информации может быть поставлен вопрос о качестве подбора кадров в системе в целом. С одной стороны, возможно, это был очередной параноик, которому шпионы мерещатся за каждым углом, хотя и стиль и содержание письма указывали на спокойный и уверенный характер автора. Оно было исполнено ровным почерком, с наклоном в левую сторону (разведчик хренов, всё равно найдем при желании), без угроз, истерики, требований. С другой стороны, всё верно: если всё подтвердится – позора не оберешься. И главное, он, Лебедев, в конечном итоге может оказаться крайним.
Генерал, недолго думая, вызвал к себе в тот день начальника отделения специальных операций при управлении кадров капитана Прудникова и кратко изложил суть дела. Прудникова он знал давно и полностью ему доверял. Капитан был не по возрасту умен, интересовался исключительно своей работой, не задавал лишних вопросов и не провалил ни одного задания. Получив четкие инструкции и задав несколько уточняющих вопросов, он молча кивнул и покинул кабинет.
«Только бы факты не подтвердились» – голова заболела с удвоенной яростью…
Февраль 1984. 20 км южнее Лисецка, в/ч №… 10 минут спустя
В Ленинской комнате, завешенной от пола до потолка различными инструкциями, приказами, выписками из уставов, клятвами родине, ЦК партии и народу, Прудников, коренастый мужчина, тридцати с небольшим лет, но к этому времени уже контрразведчик со стажем, раздавал документы прикрытия своим подчиненным. Грубые черты лица, словно высеченные киркой в скальной породе, мало что выражали. Это не значило, что он ничего не чувствовал или был начисто лишен переживаний. Просто за время, проведенное в органах госбезопасности, он отлично знал, как управлять людьми, и всю