мне еще быть?
– А… у вас никогда не было… ну, то есть, вы всегда потом возвращались в свое тело?
– Вначале случалось… То нога недопревратится, то голова видна, а туловище нет. Но потом навострился… И у вас будет получаться!
– Хотелось бы верить…
– Ну что ж… Разрешите откланяться? – попрощался гость.
– Разрешаю, – милостиво пробормотала бабушка. Только… только как же я узнаю, что вы действительно… откланялись?
– Все еще не верите? – Голос ухмыльнулся. – Но ведь и вы, когда научитесь, сможете посещать меня в мое отсутствие. Почему же я этого не боюсь?
– Верно… И все же… Вас не затруднит появиться перед камерой живьем минут этак… через семь? – бабушка полезла в карман за ключом.
– Слово коллеги – закон! – крикнул голос незнакомца и, уже издалека, добавил. – Кстати, вы – единственная, кроме меня, конечно, у кого этот трюк получился!
«Единственная!» – сердце у бабушки остановилось, потом пустилось в пляс. Вернувшись в свое тело, она убедилась, что то же сделал и ее недавний гость, и рассмеялась.
С тех пор, желая узнать, кто что о ней на самом деле думает, она регулярно превращалась в невидимку, чтобы «навестить» родственников и старых подружек: в результате, наслушавшись «заспинных» разговоров, она рассорилась со всем миром, кроме любимой внучки, и поклялась отомстить злобным сплетникам. Потом остыла, всем все простила и даже просила у них прощения.
– А я-то разве не такая? И кто, скажите, не такой? Если б человечество не имело обыкновения сплетничать и злословить, оно бы сдохло от скуки, – говорила бабушка внучкам. – О чем еще и разговаривать целые дни напролет, если не о ближних? Говорить хорошее скучно. Оно такое… безликое. А плохое будоражит и заставляет кипеть кровь. Тогда и выделяется та мощная энергия, которой не хватает Космосу и которой он с аппетитом питается.
Как раз в те дни господин Невидимка и научил ее превращать в предметы, живые существа и делать невидимыми других людей.
Это оказалось делом не только не сложным, но и увлекательным. Особенно нравилось ей превратить кого-нибудь в смешное или страшное существо и тут же вернуть назад. Только одна вещь пока никак не получалась у бабушки Дюшель: превращать в невидимок других, особенно на глазах у окружающих, которые решили бы, что у них поехала крыша.
Так бы все и шло, если б однажды не случилось непредвиденное. Еще задолго до того как Эльку не приняли в художественную школу и она перестала рисовать, бабушка Дюшель упорно дарила любимой внучке дорогие краски и кисточки, мольберты, компьютерные программы для художников, диски с работами известных живописцев, билеты на выставки местных и заезжих знаменитостей. Вот и на тот день рождения – девятый – бабушка увидела в магазине на Рыночной площади набор разноцветных пастельных мелков. Подошла к кассе, чтобы заплатить, как вдруг в магазин вошла ее знакомая, с которой бабушка предпочитала не общаться.
Магазинчик