между ними, а Гера рядом с шофером. Повлиять на ситуацию он уже не мог, даже не ехать не мог, было бы трудно объяснить, почему он не хочет. Да, он не хотел, но сказать об этом прямо тоже не хотел. Вот всегда так с ним. Обычно он не давал собой манипулировать, но друг… он захватил это право, так уж вышло.
Ага, ну так он и знал. Все развилось по самому неблагоприятному сценарию. Друг выбрал одну подругу и опрокинул ее на свою двуспальную кровать, рывком прикрыв дверь, другая осталась в Герином распоряжении. Они сидели на тахте и Гера прекрасно знал, что отступать ему некуда. Девчонка была молодая, симпатичная, теплая, и очень податливая. Ну да, податливая потому что пьяная, но какая разница. Гера ее вроде даже захотел, руки его стали тискать ее грудь, рядом валялась ее модная косынка с видом Эйфелевой башни. Сам сильно навеселе, Гера почувствовал, что руки его живут отдельно, делают свое дело, не обращая внимания на разум. Сколько прошло времени, он и не заметил: то ли 2 минуты, то ли двадцать. Они уже лежали голые, прикрывшись пледом. Гера навалился на старую подружку, но последней его предательской мыслью перед тем, как он в нее вошел, было: "а не она ли блевала на кухне?" Гера был болезненно брезглив и такая мысль его немного охладила, но недостаточно, чтобы он остановился. Он потом вспоминал, что сам ее не целовал и избегал ее поцелуев. Еще только не хватало, чтобы она на него рвотой дыхнула. Потом было лень вставать, идти в душ, невероятно хотелось спать. Он на минуту закрыл глаза и сразу заснул. Когда проснулся в квартире пахло кофе. Друг стоял в черном махровом халате у плиты, девчонок нигде не было видно. Они, наверное, давно ушли. Герман отчетливо понял, что все вышло довольно по-свински и как-то не в его стиле, но изменить недавнее прошлое он уже не мог.
– Геш, ну ты как? Повеселился? Мы с тобой хорошо время провели. Согласен?
– Нет, не согласен. Скотство какое-то. Это же наши девчонки. Их мужья ждали.
– Что? Ты себя слышишь? Плевать я на их мужей хотел. Я их даже не видел никогда. Мы же их не силком сюда тащили.
– Да, ты прав, наплевать. Но мы же люди, а получилось по-скотски. Ночью здесь у тебе автобус до метро не ходит. Как они добрались до цивилизации?
– Тебя это волнует? Меня нет. Такси наверное взяли. Не маленькие. А насчет "наши" девчонки, это глупость. Девчонки есть девчонки. Они общие. Сегодня были наши. Я честно говоря вообще все плохо помню. Перебрал вчера.
Герман не стал спорить, он вообще не любил конфронтацию. Друг его в таких случаях глухо раздражал и он невероятно остро чувствовал явный между ними водораздел: друг был аморален, признавая право сильного, а остальное считал дурью, недостойной мужчины. Герман ненавидел себя за то, что поддался этому удачливому, веселому и примитивному самцу, неспособного понять его собственную тонкость. Он же знал, что так будет, зачем поехал? Тряпка! Он выпил две чашки сладкого обжигающего кофе и поехал домой, твердо зная, что теперь очень долго друга не увидит. Вечером он набрал номер своей подруги, с которой был ночью. Она разговаривала любезно отрешенно,