ей же почти сорок, прикинь! – хмыкнул Бондарь. – Она на десять лет старше Борьки. Зачем ему эта старуха? Хотя Зинка, конечно, деловая баба, землю держит. В этом году выращивала подсолнечник…
– Так Борька бросил ее из-за возраста? – перебила девушка.
– Да он не бросал, – охотно пояснил Серега. – Зинка сама его выгнала. Она поручила ему заниматься уборкой подсолнечника, он стал химичить. Ну, а Зинка баба битая, быстро раскусила, что Борька ее накалывает, и указала на порог. Правда, выпроводила не с пустыми руками – дала треть денег за проданные семечки. Сысоев говорит, что бабок хватит на недорогую подержанную иномарку. Завтра мы с ним едем в район, он там свои права должен забрать. Его же лишили в прошлом году, когда поймали пьяного за рулем Зинкиной «Нивы»…
– Значит, Сысоев теперь при деньгах? – Архелии надоела болтовня тупоголового кавалера, и она прикидывала, как бы поделикатнее избавиться от него.
– Борька говорит: куплю тачку – великие дела будем делать, озолотимся! – с важным видом проговорил парень и искоса взглянул на девушку: сильное ли впечатление произвели на нее эти слова? Но выражение лица попутчицы оставалось бесстрастным. И тогда он решил прибавить себе вес в ее глазах ошеломляющей, по его мнению, новостью. Понизив голос почти до шепота, сбивчиво сообщил: – Я слышал, как Райка трепалась возле магазина бабам… дескать ты того… специально завела машину, когда в ней спал твой батя, чтобы он… ну, короче, ты поняла…
– Вот же мерзавка! – раздосадовано выкрикнула Архелия. И, ускорив шаг, на прощанье махнула Бондарю рукой: – Ладно, пока! Спешу я, у меня скот некормленый.
Парень разочарованно вздохнул, но гнаться за ней не стал.
После обеда к подворью Гурских подкатила старенькая «Лада» с прицепом. Из нее вышли трое мужчин – ветврач фермерского хозяйства, он же начальник цеха животноводства, Сидоренко, слесари Федька Ткачук и Михайло Грицай. Молодой водитель Юрка Палиенко остался в машине. Девушка их уже ждала. Она тут же выскочила из палисадника, бросив лопату, которой выкапывала клубни георгин, и настежь распахнула ворота. Легковушка задом въехала во двор.
Сидоренко, Ткачук и Палиенко сдержанно поздоровались, а Грицай с широкой улыбкой осведомился:
– Как дела, красавица!
– Да, в общем-то, нормально, дядя Миша! – приветливо ответила Архелия. – Плохо, конечно, одной, но, что ж поделать, приходится привыкать…
– Крепись, дочка! – вздохнул Грицай, гладя ее по голове, как маленькую. – Ты это, если чего помочь нужно по хозяйству, обращайся! Тетя Даша придет и поможет.
– Ой, да вашей теть Даше самой помощники нужны! – благодарно улыбнулась девушка. – Мало того, что весь день возится с котлами в детсаду, так еще и дома приходится не разгибаться. У вас же, кажется, три коровы и свиней, наверно, не меньше пяти…
– Верно! – кивнул Михайло. – У нас живности хватает. Но так и рабочих рук же вон столько! Ведь Микола с Дианкой живут вместе с нами.
Архелия повела мужчин в хлев.
– Забирайте