поинтересовалась Саша.
– Я его звал Осликом.
– Разве лемуры похожи на осликов? – вмешался Клеменс.
– Совсем не похожи. Только «Ослик» на морском языке означает старший матрос. Лемурчик был при мне как морской товарищ. И хвост у него был матросский – полосатый, словно тельняшка. Вот поэтому так и звал. Настоящий корабельный «ослик».
– Жалко, что ты его не привез. Лемурчик жил бы сейчас с нами, – Саша посмотрела на моряка грустными глазами. – Я бы за ним ухаживала. Ему было бы хорошо.
– Не думаю. Лемуры любят тепло и южные фрукты. Им подавай манго и бананы. И вообще все это давно было. Я после еще много стран объездил. Был в Персии, на Яве и Тиморе. Тонул несколько раз. Даже в Австралию меня занесло. Вот уж где натерпелся страхов, так это там – в Порте Эссингтоне. Нельзя было на землю ногу поставить, чтобы не наступить на крокодила или змею. А потом еще там свирепствовали эпидемии. Почти все жители городка поумирали на моих глазах. Я едва ли не единственный, кто, оказавшись в Эссингтоне, вырвался из этого ада. Таков рок моряка. Ах, да, ты спросила про лемурчика. В здешних местах ему было бы холодно и неуютно. А потом посмотри на себя – ты сама как настоящий лемурчик! – засмеялся старый моряк.
– Это точно! – подтвердил Клеменс, – Лемурчик, лемурчик!
– Ты дразнишься?
– Что ты! – возразил мальчишка.
– Не обижайся на него. Он же по-доброму! – заступился за Клеменса старина Ханк.
– А я и не думала обижаться. Я знаю, что Клеменс хороший. Он мой лучший друг.
– И ты мой лучший друг!
– Да оба вы – лемуры! – засмеялся старый контрабандист Ханк.
– А что?! – Клеменс подмигнул Саше.
– Мы – лемуры, мы – лемуры! – стали распевать дети.
За их спинами стояла довольная Хельга. Она смотрела на веселящихся детей и улыбалась…
5
Господин Георг сидел за письменным столом и разбирал деловые бумаги. Все сегодняшнее утро что-то мешало его работе, не давало сосредоточиться. Вот и сейчас – он нечаянно испачкал пальцы черной калькой, достал чистую салфетку и стал аккуратно вытирать краску. Работа адвоката не допускала неряшливости. В это время со спины к нему подошел младший сын. Скрипнула половица, и господин Георг вздрогнул.
– Да, да… Это ты, – сказал он как-то неопределенно, обернувшись.
– А что ты знаешь о лемурах? – неожиданно спросил его Клеменс.
– О чем, о чем? – удивился отец. Он отложил салфетку и посмотрел на сына. – Что это такое: лемуры? Это что, векселя или платежи такие? Нет, камни?
– Все понятно… Значит, ничего не знаешь.
– Что за глупости ты говоришь? Чем забита твоя голова? – отец отложил бумаги и строго посмотрел на Клеменса, – И что может быть такое, о чем я не могу знать?
– Я просто спросил. Мне интересно.
– А мне вот что интересно. Тебе четырнадцать лет, скоро будет пятнадцать. Пора пристраиваться к делу. Но