враждовавший с Польшей, Литвой и Русью. Третий элемент, политический, располагался в Берлине, городе, которому предстояло стать новой столицей Германии. В отличие от первых двух, последний компонент был отнюдь не враждебен ни Новгороду, ни Московскому княжеству, ни Лондону – и, соответственно, прусская политика зачастую выражала стремление к союзу как с Британией, так и с Россией. Однако основа этого треугольника, Ганза и Тевтонский орден, представляли собой подводную часть айсберга, зачастую незаметную за дипломатическими манёврами – и, тем не менее, главнейшую её часть.
Любой, кто знает историю Санкт-Петербурга, скажет, что основание этого города в 1703 г., всего два года спустя коронации в Берлине первого короля Пруссии, является мистическим совпадением. Впрочем, едва ли здесь имело место совпадение: шла Северная война, и Пётр I прямо ставил себе целью выход в Атлантику, и совершенно очевидно – для торговли с Европой, в том числе и с богатейшей страной мира – Великобританией. Две страны, Россия и Пруссия, желавшие завоевать себе место на Балтике, выступили сообща против общего врага – Швеции. Несмотря на первоначальные успехи шведской армии, ведомой Карлом XII, одним из наиболее замечательных людей своей эпохи, скандинавы были биты, и, как только в борьбе обозначился перелом, флажки, обозначающие месторасположение столиц, сместились.
Любопытно, что расположение Санкт-Петербурга как «окна в Европу» свидетельствует о направленности всей деятельности России на экспортно-импортную торговлю через этот порт, в первую очередь с Британией, что свидетельствует о до известной степени подчинённом положении, в то время как Берлин является центром сил и процессов, более независимых по своей сути от Великобритании и более враждебных ей. Любопытно, что Великобритания в Северной войне успела поучаствовать на обеих сторонах, однако на деле не приняла почти никакого участия вообще, выговорив себе выгодные территориальные уступки от шведов и выступив, скорее, в роли арбитра. Подобное отношение к европейским войнам вообще следует полагать типичным для англичан.
Последующая история Пруссии – это иллюстрация фразы о том, как обычно государство заводит себе армию, но только прусская армия заводит себе государство. Предельно милитаризованное маленькое королевство участвовало в одной войне за другой, понемногу округляя свои владения за счёт более слабых соседей. Наконец, при Фридрихе II Пруссия открыто бросила вызов Австрии, присоединив богатую и развитую в промышленном отношении Силезию. Последующая война 1756 – 1763 г., ставшая подлинным испытанием для пруссаков, велась ими в значительной степени на деньги англичан и при их прямом участии (Ганновер, британское владение, являлся союзником Пруссии). Получив название Семилетней, она дала множество образчиков крупных и мелких сражений, показавших, что Фридрих II во главе относительно небольшой, но отлично вымуштрованной армии может успешно противостоять объединённым силам Австрии, России и Франции. Война