не работает, тот не ест. Не имел ты жилья, не работал нигде больше трех месяцев, так получай срок заключения за паразитический способ существования. (Статья 214 УК УССР: от 1 до 4 лет заключения или исправительные работы.)
И вот этот юморист зачитывает вслух свою жалобу, а вся камера заходится от смеха. Зрелище напоминало сюжет известной картины "Запорожцы пишут письмо турецкому султану".
– А что – говорит – а может я неграмотный? Не рассмотреть не имеют права, а я вместо того, чтобы на зоне горбатится, лучше здесь еще месяц отсыпаться буду.
"Сам выкручивайся, как можешь, но жаловаться не беги".
Среди нас был человек, который имел "ходку" в исправительно-трудовой лагерь. Учил нас: "Что бы ни случилось в камере или в лагере, сам выкручивайся, как можешь, но жаловаться не беги. Здесь, и там не жалуются, а "сдают". Если "сдашь" своего обидчика, то нарушишь эту заповедь, так тебя отпид…сят".
– Почему так? – поинтересовался я.
Тот назидательно:
– Если "сдал" раз, то и дальше будешь. Почему? Следователи завербуют слабохарактерного простака, купят обещанием досрочного освобождения, лишней порцией баланды. А это означает: побежал "сдавать" – автоматически "кумовкою" стал…
Исправительно-трудовой лагерь.
В апреле 1983 года меня этапировали в исправительно-трудовой лагерь №16, который находится на окраине Полтавы. Прежде чем завести в лагерь, весь этап загнали в отдельную камеру. Я присел возле стены и положил голову на руки.
Вдруг слышу громкий, красивый голос священника: "Мы-р-р-о-ом Го-спо-ду по-мо-ли-мось!". А дальше таким же тоном зазвучал отборный мат-перемат – так, что меня аж передернуло от отвращения. Поднимаю голову и вижу перед собой молодого красивого юношу с бородкой, как у священника. Это он так глумится над Богом и церковной службой, а все вновь прибывшие за животы схватились от смеха.
Я хотел сказать: "Не богохульствуй – Бог накажет!", но почувствовал, что симпатии присутствующих на стороне этого богохульника, поэтому надо мной здесь будут смеяться, да еще и в лагере с издевкой вспоминать. Промолчал – посчитал, что проповедовать в данной ситуации равнозначно рассыпанию жемчуга перед свиньями.
А вот и лагерь. Меня распределили в 5-й отряд, который работал в цехе пластмассовых изделий. Переодели, дали матрас, постельное белье и отвели в барак.
Сразу же, ко мне подошли земляки из Ровенской области. Как и положено землякам, ввели в курс дела.
"Здесь – говорят – действует такой неписаный закон: Власть нас унизила, так что давайте сами себе не будем усложнять жизнь. Это на воле бей, воруй, а тут своего брата зека обидеть не смей. Отвечай за свои слова. Думай, прежде чем сказать или пообещать, иначе тебе могут "предъявить": "Ты за "базар" отвечаешь?". И попробуй-ка сказать "нет"! Если же получится у тебя какая-то "непонятка", беги к нам – мы все уладим. Даже если с кем-то поссоришься, то не используй матерных слов, потому что можешь попасть в большую беду".
Вот так мне выложили курс лекций относительно