стали струились рунические письмена. Вот этот последний знак – круг с двумя сходившимися линиями – проявился как раз тогда, когда она впервые взяла в руки оружие, выкованное из небесного железа. Он означал «смерть, тяжелая утрата» или «единорог» – что именно определяло правильное прочтение, Искобальд так и не разгадал.
– Тогда, ночью, когда тебя нашли без сознания, ты была в маскарадном костюме – не то пажа, не то маленького принца, – пустилась в воспоминания бабушка. – Мне в больнице все свертком и отдали. Я сунула в кладовку, даже не разворачивая, да и забыла. А потом за вареньем полезла да случайно и наткнулась – ба-а-атюшки! Ты уж не сердись, я костюм-то отдала Зое Михайловне – он ее внуку в самый раз пришелся, на школьном карнавале первый приз получил…
Сашка слушала вполуха. Кольцо и клинок. Значит, все правда. Все было на самом деле. И Заповедный лес, и лесное братство, и кровавая битва, и предательство Тобиаса, который прошел с ней рука об руку до сердцевины подземного лабиринта, где разлились молочные воды зеркала судеб. А ведь ей почти удалось убедить саму себя, что все это было горячечным бредом: упала с лошади, потеряла сознание – вот и привиделось. И что на самом деле есть только повседневный, обжитой мир – с будильником, школьной зубрежкой и утренней толкучкой в метро. Мир, где Антон Павлович может легко объяснить суть самых таинственных явлений, опираясь на логику и жизненный опыт.
Глава 4
На следующее утро Сашка, разумеется, проспала – пока так и не перестроилась на уральское время. По-быстрому сполоснула лицо, пригладила растрепанные кудри, натянула узкие джинсы и белую льняную тунику. На ходу сунула в школьный рюкзак термос с крепким сладким чаем, кулек с пирожками и несколько мелких кислых яблок – до вечера точно хватит. Подумав, взяла еще легкую куртку – вдруг дождь в горах застанет.
Но, похоже, опасения оказались напрасными – на небе не было ни облачка. Румяное со сна июньское солнце золотило клейкие пахучие листы старых тополей. Дамир уже нетерпеливо поглядывал на часы.
– Ну ты и засоня! Опоздаем же, – он взял ее за руку, и они побежали к автобусной остановке.
Когда Сашка и Дамир добрались до железнодорожного вокзала, до отправления электрички оставалось всего пятнадцать минут. Оставив ее на перроне в компании Лехи и его друзей, Дамир помчался в кассу за билетами. Парни тихо переговаривались, посмеиваясь над понятными им одним шутками. Сашка отошла к краю перрона, где уже стоял зеленый электропоезд. Кроме нее, в компании была только одна девушка, Наталья. Кажется, она была с Лехой. Болтая с парнями, Наталья глубоко затянулась и швырнула в сторону Сашки окурок. На оранжевом ободке остался яркий отпечаток помады.
– Иноземцева, ты, что ли?! – раздалось за спиной у Сашки. – А я смотрю-смотрю…
Увидев щербатую ухмылку Хусаинова, Сашка посветлела лицом. Хусаинов был одноклассником Дамира, второгодником и кошмаром всей школы, вечно затевал драки и тряс