отошли на отдых. Решено было утренней ранью выйти в путь. Но Игорь, залучив после застолья к себе посадника, долго пытал его расспросами о былом. Святозар, один из самых близких людей Олега Святославича, знал многое. Был хорошо образован, ведал по-гречески, и не токмо речь, но и письмо, и чтение. Мальчиком обучался в школе Святослава Ярославича, а по смерти его был безотлучно с Олегом. Вместе с князем продали его в неволю на остров Родос. О том времени боле всего и пытали посадника Игорь с Венцом.
Ничего о том неизвестно на Руси, хотя и было записано предание со слов самого князя.
Где оно, это предание? В какую неть98 кануло? И что за напасть такая – стирать в прах память о житии Олега Святославича?
Расшевелили молодцы Святозара, разгорячили вопросами, умилили вниманием своим, не скупился посадник на слово. Говорил красно и умно. Далеко за полночь затянулась их беседа, и только когда и сказать уже нечего было боярину, до пода очистил душу, отпустил его Игорь. Но ещёе долго сидели с Венцом, перебирая услышанное, складывая, как обучены были, в память, чтобы потом доверить слово пергаменту.
Сам Господь благоволил их делу, послав для зачина столь многопамятливого и разумного человека. Тогда и порешили, что, кроме интереса к давним писаниям, древним книгам и листвицам, должно им вести и свои списки с изустных преданий.
На заутрие улеглись истомленные, но и двух часов не поспали, как поднял их походный рог.
Тяжко было проснуться, а встали – как собаки воду, стряхнули с себя усталость. За ночь нападало на воле белых пуховиков по щиколоть. Утопая в них босыми ногами, по пояс голые, растирались первым снежком дружинники. Усидеть ли в светлице? Выкатились Венец с Игорем и Святославом на широкий двор, взялись друг с другом въемки99, всласть валяясь по снегу, задирая и дружинников в потеху.
Но зовёт труба воина, ещё и не рассвело в полную силу, а уж выходил их полк из города. Правил Пётр Ильинич путь на север. Меркли звёзды, но яркой крохотной слезинкой сверкала впереди, в синем небесном запределье Полярная звезда.
В этом утреннем переходе поведал Игорь Святославу обо всём услышанном от посадника Святозара. Ох как клял себя тот, что ране всех улез в ложницу, ведь и у него было о чём спросить боярина.
– Ничё, в другой раз спросишь, – успокаивал брата Игорь.
Но другого раза не даст им Господь.
Шли неготовыми дорогами, тропами, ведомыми только Петру Ильиничу да малому кругу путезнатцев. Зима споро валила им встречу, крепчая изо дня в день морозами, соря малыми пока ещё снегами. Спешили миновать лесную непроходь, яружную непролазнь, застывшие болотные чаруси100, все выше и выше забираясь строго на север по великим, вздыбленным в небо покатям101.
Чернолесье становилось все гуще, все темнее и угрюмее. Вовсе исчезли людские поселения, и уже не наносило на путников домовитым запахом дыма, услышав который, резвее идут кони, а ратники охотно затягивают весёлую походную песню.
Реку Свапу пересекали уже по льду;