любили его уже за то, что он никогда ничего не требовал для себя. Запросы у него были настолько скромны, что иной раз он забывал воспользоваться продовольственными карточками.
Напротив Рекса в ярком прямоугольнике кухонного окна нарисовался знакомый худощавый силуэт.
– Эдди! – окликнул Ларри.
Эд Эйвнелл неспешно протянул другу руку:
– Твой сосед по дому, Ларри, посвящает меня в подробности промысла Божия.
– Откуда ты явился на этот раз?
– Из Шанклина, что на острове Уайт, если тебе так хочется знать.
– Это нужно отметить. Мэри, угости нас сидром!
– Сидр, значит? – ухмыльнулся Эд.
– Да он отличный! Домашний сидр, с ног валит только так.
Ларри, широко улыбаясь, обратился к Рексу:
– Этот подлец испортил мне пять лучших лет жизни.
– О, так он один из ваших, да? – удивился Рекс, имея в виду католиков. Сам он был сыном священника-методиста. – Впрочем, нетрудно догадаться.
– Не равняй меня с ним, – ответил Эд. – Да, мы учились в одной школе, но это еще ни о чем не говорит. Меня монахи так и не охмурили.
– Все протестуешь? – ухмыльнулся Ларри. – Вот если бы Эда послали в марксистскую школу атеистов, сейчас он был бы монахом.
– В монахи у нас ты рвался.
Это правда. Ларри сейчас самому смешно было вспоминать. В пятнадцать лет он несколько месяцев всерьез собирался принять постриг.
– Мэри тебя покормила? Я умираю с голоду. Что ты здесь забыл? Что это за воинская часть? В каком ты подразделении? Что на тебе за форма? – расспрашивал Ларри, пока расправлялся с запоздалым ужином.
– Сороковой Королевский десантно-диверсионный батальон.
– Ого! Ну ты, наверное, доволен.
– Хоть не в армейских частях. Кажется, армию я ненавижу еще больше, чем в свое время школу.
– Так или иначе, ты все равно в армии.
– Нет. У нас все по-другому.
– Ты не меняешься, Эд.
– Ну а ты что делаешь ради победы, Ларри?
– Я офицер связи. Прикомандирован к Первой канадской пехотной дивизии от Штаба совместных операций.
– Совместных операций? Как тебя занесло в эту кодлу?
– Отец знаком с Маунтбеттеном. Сам я ничем интересным не занимаюсь. Как выдали мне БСА-М20 и портфель, так и катаюсь туда-сюда с документами высшей секретности, в которых велено выматывать канадцев на учениях, а то им тут нечем заняться.
– Тяжелая работенка, – усмехнулся Эд. – На художество время хоть остается?
– Бывает, – ответил Ларри.
– Сначала он хотел пойти в монахи, – объяснил Эд Рексу, – потом собрался стать художником. С детства с головой не дружит!
– Кто бы говорил, – возмутился Ларри. – Сам-то с чего подался в десант? Решил умереть молодым?
– А почему бы и нет?
– Ты пошел туда, потому что хочешь посвятить жизнь самому благородному делу из всех тебе известных, – отчеканил Ларри, указав на Эда вилкой. – Монахи