закончив писать, я мгновенно уснул, и меня раз-
будили, как мне показалось, через десять минут. Будил
охранник:
28
– Почему спишь в рабочее время?!
Не своим от усталости голосом я выдавил: «Вы
всех работников поморите, если ночлега не будет. Хоть
полчасика…»
– Мне повторить? Обычно ясно с первого раза! – не
унимался тип.
Понимая, что пререкания бесполезны, я сгреб свои ко-
сти, кожу, мышцы – все, из чего состоял, – и на шатаю-
щихся ногах направил эту кучу вглубь зоны «D».
29
ГЛ А В А 5
Второй и третий день походили друг на друга, если не
считать, что добавился еще больший дефицит сна. Я уже
знал, как правильно устраиваться на ночлег, чтобы не на-
рываться на животных. Но от зверя сомнения спасения
еще не придумано. Он, гнусный, говорил мне прямо в
мозг, и, несмотря на усталость, я по три-четыре часа не
мог уснуть. Он будто раскачивал меня, не давая застыть на
той мысли, после которой погружаешься в дрему.
В один из дней я услышал из динамика:
«…После сорока они нередко страдают бессонницей.
Причина в возросших жизненных противоречиях. По-
рой, как говорят исследования, несбывшиеся желания, к
которым человек испытывал усиленное стремление…»
– Мне тридцать четыре, приятель, – крикнул я. – Ты
меня рано списываешь. Лучше бы колыбельную спел, гля-
дишь, я и перескочу «несбывшиеся желания» да закема-
рю пораньше…
Избитая мною в первую ночь трубка оказалась конту-
ром, вернее сказать, она стала контуром после того слу-
чая. Она, металлическая, тоже сомневалась, да решила
потом пойти навстречу. Растения, предметы, разнообраз-
ные твари в «D» быстро меняли функции, как только я
концентрировался на них или приступал к работе. Мало-
помалу дело двигалось, и даже охранник стал замечать из-
30
менения. Я после этого сподвигся сделать о нем запись в
своем свитке:
Надзиратель
«Охрана – это производное самих джунглей, такое же,
как ростки или вьющиеся лианы, из которых соткан непро-
ходимый зеленый занавес. Я удивлялся, как охранники могут
быть продажными, нарушать свои обязанности и, по сути,
идти против самих себя – ведь они часть джунглей. Скоро
в себе самом я распознал изъян – такую же слабость, как
предательство охранниками своей природы.
Типичный, самый распространенный охранник по форме
повторяет человека, с небольшими видимыми отличиями
в теле. Май говорит, что надзиратель серый и внутри его
оболочки постоянно движется дым снизу вверх вдоль позво-
ночного столба. Я не могу так сказать и вижу его как чело-
века.