удастся так еще долго, тихо и незаметно, идти за ней.
Но она вдруг остановилась на углу дома, похожего на средневековую крепость, достала из сумочки маленькое зеркальце и начала платочком стирать что-то со своего прелестного носика. Открытая дамская сумочка, висящая на левом локотке, сползла, одна ручка соскочила и начала угрожающе опускаться. Девушка, не замечая этого, продолжала сосредоточенно обмахивать носик. Внезапно ручка упала, сумочка совсем распахнулась, и из нее на садовую скамейку хлынул поток всяческих дамских предметов первой необходимости – флакончик духов, помада, расческа и многое-многое другое.
Кашечкин замер. Девушка подхватила предательскую сумочку, положила в нее зеркальце, вздохнула и, смущенно взглянув на Кашечкина, начала собирать ее содержимое.
– Извините, давайте я вам помогу! – не растерялся Кашечкин, наконец, поняв, что судьба дает ему тот самый долгожданный случай.
– Да, конечно, спасибо, – девушка кивнула.
Кашечкин ловко сгреб в огромную пригоршню все мелочи, прихватив при этом зеленый тополевый листик со скамейки, и ссыпал их вместе с листком в сумочку. Девушка вздрогнула.
– Что? – испугался Кашечкин.
– Ничего, – она двумя пальцами выудила листик и отбросила его в сторону. – Светлана.
– А? – растерялся Кашечкин.
– Светлана, – снова представилась она.
– Василий.
– Очень приятно, Василий. Спасибо.
Она повернулась, и Василий неожиданно понял, что она может уйти.
– Э… – он замялся, – подождите…
Она обернулась и внимательно посмотрела на него.
– А вы москвичка? А я тут в отпуске!
Она молча продолжала смотреть.
– Я училище закончил. К маме приехал. Я в кино иду! Давно в кино не был. У нас клуб есть, но маленький. А здесь Москва! Вот и решил пойти.
– На какой фильм? – наконец-то нарушила она молчание.
– На «Неуловимых» в «Художественный»! – он слегка замялся и вдруг, неожиданно для самого себя, выпалил: – Пойдемте вместе.
– Ну что ж, – Светлана вздохнула, – пойдемте. «Неуловимые» так «Неуловимые».
Когда они подошли, у входа кишела толпа пацанов и молодых людей, обожавших этот революционный хит. Несколько молодых парочек, сплевывая на асфальт семечки, важно прошествовали внутрь. Возбужденные подростки, для которых «неуловимые» были всегдашними кумирами, тоже потихоньку просачивались в кино.
– Подождите! – Кашечкин кивнул Свете и бросился в кассу. К окошку тянулась огромная, часовая очередь, и вставать в нее не было никакой возможности. Озираясь по сторонам, Кашечкин вышел в другую дверь кассы и остановился около группы старшеклассников, прикидывая, что ему делать.
– Ну что, билет нужен? – развязной походочкой к нему подошел довольно неопрятный молодой человек.
– Да, – кивнул Кашечкин.
– Рупь.
– Почему? – удивился Кашечкин. – Билет двадцать копеек стоит!
– Рупь, –