не испытывал.
Перед фильмом показали журнал. Под звуки духового оркестра по экрану ползли огромные зерноуборочные комбайны и передовики рапортовали о своих достижениях. Затем с оглушающим грохотом крутились станки, и, перекрывая этот грохот, диктор рассказывал о колоссальных трудовых успехах коллективов заводов «ЗИЛ» и «АЗЛК», об их победах в социалистическом соревновании и об освоении ими новой продукции. Кашечкин ощущал теплоту Светиного плечика, вдыхал нежный аромат духов и млел.
После журнала в зал зашли опоздавшие, вбежала знакомая Кашечкину ватага во главе с его безбилетным спасителем, а потом на экране начался фильм…
Конечно, в клубе училища им тоже показывали кино. Но фильмы были старые, совсем потертые и неинтересные. Такие, которые гражданскому прокату не было жалко отдавать воинской части. А этот фильм был новым и суперзнаменитым. В первых же кадрах на вершину холма вылетала четверка всадников, а над ними зловеще кружил аэроплан.
Есть пули в нагане, и надо успеть
Сразиться с врагами и песню допеть…
Лихая кавалеристская песня неслась с экрана. Красные бойцы стреляли из огромных маузеров по белогвардейскому аэроплану, который беспомощно трепыхался в небе. Потный, толстый пилот-француз с закрученными усами смотрел сверху вниз на этих отважных революционных всадников, а затем свернул в сторону и полетел обратно, к белым. И всадники на лихих конях кинулись в погоню за самолетом.
И нет нам покоя, гори, но живи.
Погоня, погоня, погоня, погоня в горячей крови…
Красные всадники догнали на своих конях самолет, но у них кончились патроны. Они неслись, размахивая шашками, и ничего сделать не могли.
В удачу поверьте, и дело с концом.
Да здравствует ветер, который в лицо.
Переживая за красных всадников, не могущих достать хитрого белогвардейца, младший лейтенант войск ПВО Василий Кашечкин подался вперед. Рука его соскользнула, и ладонь ощутила обтянутое шелком упругое бедро. Ничего не замечая, он от волнения слегка сжал Светино колено и вдруг, опомнившись, смущенно отдернул руку.
А на экране творились чудеса. Красный всадник выхватил аркан, ловко раскрутил его и забросил в кабину аэроплана.
Погоня, погоня, погоня, погоня…
Песня звучала все сильнее и яростнее. Кашечкин, безотрывно глядя на экран, отодвинулся с края сиденья и осторожненько пристроил руку обратно на подлокотник. Он краем глаза глянул на Светлану, пытаясь определить, не обиделась ли она. Светлана смотрела не на экран, а на него. Их взгляды встретились, она улыбнулась, и Василий понял, что она совсем не сердится. Он с радостью повернулся к экрану и почувствовал, как нежная девичья ручка накрывает его руку.
Аркан, заброшенный красным бойцом, натянулся и выдернул из кабины толстого пилота, который неуклюже перевалился через борт и исчез внизу. Гремела песня про погоню. Аэроплан без пилота улетел. Василий Кашечкин сидел в темной прохладе кинотеатра, смотрел фильм и думал о том, какой он молодец, что сумел пригласить в кино такую девушку. Он был счастлив.
Фильм