Не оборачиваясь, дядя Толя поднял руку в прощальном жесте.
– Прочитай о проклятии магистра ордена тамплиеров! – пытался доказать свое Паша.
– Тебя никто не слушает! – отозвался дядя Толя. Отойдя немного, он возмущенно забухтел: – Вот ведь псих, прости господи! Какой год баламутит округу. Призраки у него тут бродят. Проклятие наложили. Да если бы это проклятие было, поселок бы давно сгорел! А он стоит. И еще столько же простоит. Подумаешь, комбинат закрыли! В то время столько всего закрывали! Куда там наш комбинат…
Он еще долго ворчал, поминая историю Финляндии и России, ругал Пашу с его фантазиями, ругал неизвестного Обидина, который всю эту кашу заварил…
Глава V
Невеста смерти
Как только они, мокрые и уставшие, потому что попали под хороший дождь, пришли после озера домой, Никита засел в своей комнате с телефоном. Тамплиеры… Что-то такое было у них по истории. Очень сильный орден во Франции, который взял власть, большую, чем у короля. И королю это не понравилось.
Нашел, стал читать. Вот люди весело жили! Французский король Филипп IV позавидовал богатству Великого магистра ордена тамплиеров Жака де Море, объявил его еретиком и сжег на костре. Забавные у них были отношения. Де Море в долгу не остался и, уже стоя на эшафоте, проклял короля и его потомство до тринадцатого колена. Проклятие тут же стало сбываться. Через полгода король умер в страшных мучениях…
В окно то ли скреблись, то ли стучали. За чтением Никита забыл, где находится. Дома в окно на шестнадцатом этаже ему никто никогда не стучал. А здесь столько звуков, так много всего вокруг происходит. Шуршал дождь, каждый шаг на улице отдавался в стекле странным эхом, ветки кустов скреблись о стены дома. Дядя Толя громко кого-то отчитывал на кухне. Бр-р… не поселок, а шкатулка с неизвестностями.
Никита вернулся к чтению.
Старший сын Филиппа умер, и ребенок его умер сразу после рождения. Другой сын тоже долго не процарствовал.
Никита почесал в затылке. Вот это дела! Какое грамотное проклятие. Сколько же оно человек положило? А здесь, в Тарлу? Тоже немало умерло. Не зря Паша так переживает, все советует уехать. Не пора ли? Очень уж не хочется попасть под чужую раздачу. Тем более он тут совершенно случайный человек.
На улице вскрикнули. Звякнул упавший велосипед. Никита посмотрел в окно. За стеклом стояли непонятные карельские сумерки, заменяющие ночь – Никита видел в стекле лишь свою растекшуюся лохматую голову. Вместо носа и глаз зиял черный провал. Он даже лицо потрогал, чтобы убедиться, что все на месте. Передернул плечами.
Фиг с ним, с отражением. Не до него. Что там дальше? Карл IV, рождение дочери вместо сына… Династия Валуа… О! Что-то знакомое! Бурбоны после Валуа. И последнего Бурбона казнили во время Французской революции.
Не, ерунда. Все короли умирали – а чего бы им не умирать? – при чем тут проклятие? Может, и тут – просто люди время от времени умирают. Прав дядя Толя. Нет никакого проклятия. Иначе его бы не позвали в гости. Вроде родственники не