мох, в глазницах пальцы, чтобы удобней череп доставать.
– Ты кто? – спросила Рина.
Сфера в ответ легко завибрировала и засветилась голубоватым светом.
– Фонарик, да?
Рина подумала, что родители принесли ей фонарик и спрятались где-нибудь, наблюдая за ее реакцией. Она приподнялась и радостно хихикнула, чувствуя небывалую легкость в теле; оглядела палату, но никого не увидела.
– Ты лежала под подушкой? Я достала тебя во сне?
– Да.
Рина сглотнула и ошалело уставилась на шарик, раздумывая: выкинуть его и завизжать, или попробовать сосредоточиться; попробовала сосредоточиться. Ночь, палата, странная легкость в теле… между строчками памяти проявился молоком писаный красавчик со своими речами, а вот и самый важный вопрос – он, как положено, вынесен в заголовок и пропечатан заглавными буквами.
– Я умерла? – спросила она и тут же сжала зубы, борясь со страхом.
– Еще нет, – немедленно заговорил фонарик. – Твое тело заснуло и пытается восстановиться. Твой дух пока рядом с ним. Тело неподвижно. Дух ничем не стеснен. Тело может не справится и тебе придется покинуть его. Предвидеть дальше вероятностей невозможно. Будущее живет на развилках дорог.
– На развилках дорог, – эхом отозвалась девушка. – Да, будущее на развилке, здесь не поспоришь.
И тут она ошарашенно замерла. Новая, все разом объясняющая мысль заполонила ее сознание, одновременно и пугая, и наполняя душу безумным весельем.
– Я сошла с ума! – строгим голосом диктора проговорила Рина и прыснула со смеху.
Тотчас защекоталось нетерпенье сыграть любую – на выбор публики! – роль из репертуара сумасшедших. Она пошарила глазами в темноте и засмеялась еще громче, сообразив, что нашарила шар.
– Фонарик! – хохотала Рина. – Мячик! Дурацкий мячик, – двумя руками, точно так, как учили на физкультуре, она запустила его в темную стену.
Звук тоже обезумел и вместо ожидаемого глухого стука, он захныкал: «Упс… ей-ей-ей-ей», – при этом шар ловко и деликатно отпрыгнул назад девушке в руки.
– Шикарно! – прокомментировала Рина и кинула еще раз.
– Да что ж это такое! – простонала стена и согнулась поперек от боли; тяжело дыша, она пыталась уползти в безопасное место.
Рина поймала шар и перекинула его из руки в руку, примериваясь как лучше бросить, чтобы наверняка добить галлюцинацию.
– Может хватит, а? – скорчившись попросил знакомый голос.
Но и у психики, как оказалось, существует пищеварительная система. Вкусив сумасшедшей мыслишки и наскоро переварив все умозаключения, рассудок поддался на увещевания логики и явил вселенной недостижимую смирения вершину; короче говоря, пришел к самосогласию. Рину дернули конвульсии: она смеялась и кидалась, и смеялась и кидалась, и плакала икая, пальцами пытаясь на место вмять лицо.
– Это ты, чурбанелло? – спросила она наконец.
– Арчибальд, – поправили из темноты.
– Да-да-да, –