стрелка
Остроконечная, жадная в сонмы влететь супротивных»
(Ил. IV.120—125.)
Разговоры кончены. Падает, покрываясь кровью раненый Менелай. В ужас приходит его царственный брат и ужас, конечно, сменяется яростным гневом.
«Ужас, насильственный Страх, ненасытная бешенством Распря
Бога войны, мужегубца Арея сестра и подруга;
Малая в самом начале, она пресмыкается; после
В небо уходит главой, а стопами по долу ступает».
(Ил. IV. 440.)
Гомер духовидец. Он несомненно видит духов убийственной злобы, полетевших меж войсками, совершающих таинственное, темное и необратимое разделение людей. Страх смерти, поражения, поругания отступает перед ненавистью.
«Словно ко брегу гремучему быстрые волны морские
Идут, гряда за грядою, клубимые Зефиром ветром;
Прежде средь моря они воздымаются, после нахлынув
С громом об берег дробятся ужасным, и выше утесов
Волны понурые плещут и брызжут соленую пену, —
Так непрестанно, толпа за толпою, данаев фаланги в бой устремлялись».
«Рати одна на другую идущие, чуть соступились
Разом сразилися кожи, сразилися копья и силы
Воинов медью одеянных; выпуклобляшные разом
Сшиблись щиты со щитами; гром раздался ужасный.
Вместе смешались победные крики и смертные стоны
Воев губящих и гибнущих; кровью земля заструилась».
(Ил. IV. 440—445.)
Время битвы – другое время; другое бытие. Страх смерти, боли, бешеная злоба и порождаемая ими отвага, безумная освободительная радость, ликование при виде пораженного противника и внезапный липкий расслабляющий ужас от собственных ран, сплавляются в плотную нераздельную энергийную ткань сражения. Сущность боя, – убивать, поражать, страшить, либо быть убиту, повержену, искалечену. Медлить и рассуждать здесь нельзя; можно лишь улавливать, ориентироваться, уворачиваться в стремительных, мощных, гибельных токах. Воины вынуждены постоянно, с огромным крайним напряжением удерживать и перетягивать жуткое полотно, сплетшее внезапно жизни и смерти, силы и лица.
Битва – общее дело. Существует особая, экстренная, свалочная и волевая социальность войны. Каждое поражение товарища требует немедленного ответного удара, иначе инициатива перебрасывается к противнику, смерть и ужас – эти яростные слепые стихии словно прозревают, разворачиваются и набрасываются на вас. Средоточие боя, правда, похоже на пламя, колеблемое и раздуваемое какими-то ветрами, и эту «огненную» терминологию четко соблюдает Гомер.
«Там он дух испустил и при нем загорелося дело, —
Яростный бой меж троян и ахеян: как волки, бросались
Вои одни на других; человек с человеком сцеплялся».
(Ил. IV. 470.)
IV. МЕДНОЕ ПОРАЖЕНИЕ.
Известно ли тебе, уважаемый читатель, что испытывает человек, поражая другого металлом, – в грудь «подле сосца», в крайне болезненный