и пошел по указанному пути. Впрочем, найти нужную комнату можно было и без навигации. По всему коридору разносился смех, звуки двигающихся стульев и настраивающихся гитар. Из-за открытой двери выбежала рыжеволосая девочка с мандаринами в руках и врезалась Мише прямо в грудь. Мандарины бусинами рассыпались по всему коридору.
– Ой… Извини.
– Да это ты извини, я не ожидал, что ты выйдешь. Давай помогу.
Миша поставил у стены сумку, охнув, сел на четвереньки и стал собирать фрукты по полу общажного коридора, от степени чистоты которого Елену Летучую вырвало бы прямо на него. И ничего бы особо не изменилось.
– Боже мой, как сексуально, держите меня, – послышался сзади знакомый ехидный голос.
Застигнутый в провокационной позе пятящегося речного существа, Миша покраснел, как то самое существо при варке.
– Здрасьте-здрасьте, – Миша встал и протянул мандарины Нате.
– Не, спасибо, я с пола не ем.
– Давай я помою, – сказала рыжая девочка, забирая фрукты у Миши из рук.
– Да я сам могу…
– Нет, ты лучше проходи.
Девочка скрылась за дверью, судя по всему, ведущей на кухню. Вернее, туда, что, вопреки здравому смыслу, было принято здесь называть кухней.
Миша проводил её взглядом, повернулся к двери и напоролся на Нату, стоящую в боевой позе молчащей амазонки: широкая стойка, скрещённые на груди руки, вызывающе поджатые губы в саркастической улыбке. Пахло жареным. Стараясь не поддаваться этой детской манипуляции, Миша посмотрел ей прямо в глаза, насмешливо приподняв одну бровь. Лучшая разоружающая тактика против припадочных холериков. Через пять секунд Ната сломалась.
– Ты чего? – улыбнулась она.
Миша ухмыльнулся. Идеально. Круче любого «экспеллиармуса».
– Какие указания?
– Коленки отряхни.
– Ха-ха.
– Да ты просто проходи, садись, там ребята уже почти закончили. Только разуйся, а то я тут руками полы намывала.
– Могла бы и в коридоре подтереть, – проворчал Миша, отряхивая брюки.
– Пошути мне тут.
Миша зашёл в комнату, поздоровался со всеми и присел, чтобы разуться. Спина болела зверски, но Миша сделал вид, что всё нормально. Впрочем, на него никто не смотрел.
– ТВОЮ МАТЬ!
Из коридора донесся грохот. – КАКОЙ ИДИОТ ПОСТАВИЛ СЮДА СВОЙ ЧЕМОДАН?!
Мише вдруг стало смешно, хотя он почувствовал укол вины.
– Извини, это мой! – крикнул Миша своим шнуркам.
– Чахов, ты обалдел? Ты кирпичи в нём таскаешь?!
– Ага, убивать нерадивых студентов!
– Может, вы прекратите орать через стену, сейчас придёт эта белая плесень и всех накроет нафиг, – раздраженно донеслось сверху. Миша поднял голову. Над ним стояла тоненькая девочка с чёрными волосами и чёрными, как два жука, глазами. Даже без усов в ней можно было заподозрить Гитлера в платье. Впрочем, она и внешне порядочно на него смахивала.
– Извини, Жень. Ты можешь забрать мою сумку?
Женя закатила глаза и вышла в коридор. Проклятый шнурок никак не хотел развязываться. Спина разрывалась.
Сумка