наехал Артем, заступаясь за меня. – Он готов на все. – Добавляет он прежде, чем я думаю об этом. И самое неожиданное, теплое: – Цени его. Это все равно что брат.
Какую-то наносекунду нас обоих трясет, и я решаю, что пора валить, иначе я окажусь в его объятиях, не дай бог, ведь я не хочу, чтобы он знал, что я уважаю его. Я его не уважаю. Я его презираю. И пускай он в качестве подливки к другим ужасным чувствам поймет и прочувствует это, пока я валю в коридор, в ночь, вглубь, хотя на самом деле намного дальше. Я готов так всю жизнь идти. Идти и идти, пока меня нигде не станет видно.
Глава 9
Песня, которая напоминает конкретного человека: «I Wonder», Gotthard
…но не может его заменить.
Мой желудок опутан голодом, а внешне я настолько стал похож на гота, что в продуктовом на меня крестится пожилая дамочка. Ночью я забивал голову шедевром Рэя Брэдбери, настолько не выспался, что не замечаю, как комната раскаляется под апокалипсом майского солнца. Но даже нахлебавшись «Вина из одуванчиков», в моей голове слишком много лиц и имен людей с новой работы. Такое впечатление, что я живу с этими людьми. И вижу их чаще, чем Артема, который нужен мне наравне с Толей – больше всех на свете.
Иногда мне кажется, что я слышу запах Толиных духов и пота, которые сохранились в моем сознании, когда хожу по улицам, лестницам и коридорам. У меня болит сердце, и жить вот так больше нет никакого настроения, потому что я и не жив совсем. Я пугаюсь в зеркале своей бледной кожи с синими перевернутыми месяцами под глазами – свидетельствами пьянства. У меня внутри портится все, а снаружи это находит свой отпечаток в согнутой спине, согнутых губах, не знавших улыбку двести лет и нескольких высыпаниях на лице.
Когда на прошлой неделе Артем проводил со мной экскурсию по центру, мне довелось узнать, что мой друг нашел себе хорошего друга в лице Саутнера.
– Он такой молодец! – нахваливает его Артем, не замечая, как мне ревностно и противно. Он нашел мне замену? Я не такой умница, как его Боря? И уже не такой интересный, как Борис Витальевич? Вот как звать Саутнера. И по мере рассказов Артема Боря начинает мне нравиться все меньше, кроме того, я вдруг чувствую злость, это чувство выталкивается из меня на поверхность внезапно, как мячик, который держали под водой, хотя Боря ни в чем не виноват. Но я все равно ненавижу его, ведь еще немного, и он уведет у меня друга. В последнее время все у меня уводят Артема – мама, доктор-умничка Саутнер, который такой молодец, ой какой молодец, и даже прочитал Клятву врача, прежде чем ее подписать! Ну, просто душка! Кто следующий в очереди? Есть ли топор для убийства таких душек?
На этой неделе мне подбрасывают некоторые поручения касательно разноса препаратов, и в среду после бессонной ночи и шокирующих событий, произошедших в больнице с утра (в городе произошла катастрофа, отчего отделение реанимации переполнилось новыми клиентами), я забираюсь в сейф с запрещенными препаратами.
Сижу в кабинете