вся кожа разом, точно старый, растянутый халат. – Тебе от всей души желаю выбираться из кровати живой. Хотя я до сих не соображаю, сколько ж надо выпить, прежде чем ему дать. – Я тону в море охов ошпаренных людей. А может, даже их мертвых душ. – Что, Артем Петрович, неправда? Почему? Насилие уступило нежности? Отлично. Поздравляю. Так приятно видеть счастливое лицо развратной сволочи, которому повезло лучше, чем милому мальчику Славе. А теперь перейдем к другой стороне вопроса. – Я двигаюсь к тамаде. Судя по выражению ее лица, я ожившая стена. – Как вас зовут? Давайте пообщаемся!
– Ты что вытворяешь?
– Хочу пообщаться с мастером. Вот бытует верование, что Господь дал каждой твари по паре. – Говоря это как самое невероятное, я расправляю свободную руку веером, ту руку, которой не обнимаю тамаду, и направляю ее в неизвестность. Будь это юмористический концерт, выглядело бы безумно смешно. – Мама себе тварь нашла. А моя куда делась?
Не то, чтобы я не знаю, где моя половинка. Я знаю. Но лучше бы не знал. Он женат! Этот говнюк женат! Но это лучше, чем знать, что его, например, где-нибудь в бане шлепает веничком какой-нибудь накаченный, загоревший тип в татуировках и размером примерно в пол шкафа-купе с антресолями, которому я дать в лоб никогда в жизни не сумею, даже если вырасту на десять метров.
– Хм, вы думаете, все настолько просто? Увы и ах, это всего лишь самовнушение, надежда на лучшее будущее. Вот и сегодня в этом прекрасном зале мы в качестве тому доказательства наблюдаем все пакости реальной жизни: пока одни, подыхая от радости, счастливо спариваются со своими половинками, другие, лежа дома, мотают на кулак сопли из-за того, что потеряли любовь, как какой-нибудь бумажник. – Думаю, все подумали именно то, что должны подумать: то, что я про Инну сейчас говорю. О ней я еще поговорю. Но не этим вечером. – Что ж, паинькам к этому не привыкать, мы терпеливые.
Свадьба стоит у края пропасти. Свадьба шатается у края пропасти.
– Парень, давай исключим эту пошлость из программы. – Говорит тамада.
Подхватываю ее мысль налету:
– Все пошлое в наше время ценится очень высоко. Пошлость – это искаженное представление о прекрасном, связанное с отсутствием вкуса. А иначе почему это не моя свадьба? Я рыжий? У меня уши не в том месте растут? Или косят глаза? Можно подумать, я хуже него! Не это играет роль. Просто, чтоб соблазнить девушку, нужно быть пучеглазым, губашлепым, трехметровым, отпетым и борзым профессиональным прошмандовкой, а кто такой я? Обычный питерский мальчишка. И живу в самом обычном спальном райончике, а не так, как психологи и рок-звезды, которые развлекаются на яхтах и вертолетах – не иначе, как императорских кровей люди! Так что, как говорится, совет да любовь, – трудно представить себе яд более ядовитый и мучительный в своем исполнении, чем мое «совет да любовь», – Валет и Дама. – Добавляю внешне, а внутренне «да когда она тебя уже погубит?» думаю.
Кажется, одна Карина,