истинно живут на Земле, исковерканной, но всё ещё хранящей творческое Слово шестоднева.
А мы, люди, где… словно бы на убывающей Луне.
Из «Мерзейшей мощи» в эти дни звучит рефреном:
«Сульва, которую смертные зовут Луною, движется в низшей сфере. Через неё проходит граница падшего мира. Сторона, обращённая к нам, разделяет нашу участь. Сторона, обращённая к небу, прекрасна, и блажен, кто переступит черту. На здешней стороне живут несчастные твари, исполненные гордыни. Мужчина берёт женщину в жёны, но детей у них нет, ибо и он, и она познают лишь хитрый образ, движимый бесовской силой. Живое тело не влечёт их, так извращена похоть. Детей они создают злым искусством, в неведомом месте…»
«похитили человека… и разобрали на компетентные органы…»
(навеяно)
Сегодня спали плохо: дом у нас панельный 9-этажный советской постройки, слышимость как сквозь бумагу. Соседи снизу гулеванили до 2-х ночи (причём, раньше оттуда такого не замечалось, живут какие-то, вроде бы, солидные люди, с детьми… а тут чего-то, не знаю… куда-то детей видимо дели, вот и). Савка, как особо чувствительный, спал в наушниках.
Так вот… они как-то так гулеванили – без музыки, сперва погудят-погудят, а потом как заорут все дурниной, словно гол забили, – и опять, – что я сделал вывод: в карты играют. И орут при выигрыше-проигрыше… и кто-то один особо громко и дико орёт: «КАКАКАКА!…» Кукарекает проигравший, умозаключил я.
И вот это какака именно более всего и раздражало.
И обычные для всякого, разбуженного средь ночи соседским шумом, мечтательные невольные помыслы, типа ворваться, передёрнуть затвор помпового ружья и проч., были окрашены именно этим: кукарекай, но кукарекай же правильно!…
Очень точно, и мне – по себе – так знакомо: о Бродском (Эллендея Проффер, «Бродский среди нас»):
«Взгляды его меняются в зависимости от настроения. Для него важно иметь идею, а не проверять идею».
П.С.: возможно ли, при таком устроении, быть христианином, и пр. (не о Бродском, о себе самом…).
Заметил, давно: о чём бы и о ком бы ни молился, а молишься, по сути дела, о себе самом.
Детский заговор про зевоту: «Зевота-зевота (вариант для расслабленных: „работа-работа“), перейди на Федота, с Федота на Якова, с Якова на всякого».
В состоянии тревоги можно так: «Тревога-тревога, перейди на Ван Гога»; и так далее, и тому подобное.
(На заговор против работы – отзыв: «Зарплата-зарплата, перейди на Пилата…»)
«…За паузой стоит вечность. Нам надо иметь паузу. Это тот хлеб насущный, который нам нужен, чтобы остановиться, чтобы размышлять, чтобы оценить наше слово сказанное. Или слово, которое будет сказано. Которое, может быть, не надо говорить».
(Арво Пярт, из его ответа на вопрос о паузе, в одном интервью)
К сказанному Пяртом о паузе: поразительно созвучно с тем, что в одном стихотворении написал Сергей Магид о пустыне (стих называется «Второзаконие 31, 1—8; 7, 1—5»), наизусть не помню,