из своего места: Елифаз Феманитянин, Вилдад Савхеянин и Софар Наамитянин, и сошлись, чтобы идти вместе сетовать с ним и утешать его.
И подняв глаза свои издали, они не узнали его; и возвысили голос свой и зарыдали; и разодрал каждый верхнюю одежду свою, и бросали пыль над головами своими к небу.
И сидели с ним на земле семь дней и семь ночей; и никто не говорил ему ни слова, ибо видели, что страдание его весьма велико».
«…в гостиных заторчал какой-то длинный, длинный, с простреленною рукою, такого высокого роста, какого и не видано было…»
И стоит вековечно и колышется до дна осязаемая русская речь, чорная, набочья, и гулко и тихо во все стороны света, только гортанно вскричит в сорном гнезде своём, в спутанных яворовых тенях, уставя рыло в луну, одинокий трещавый пичурущух, да вековечно погребает своего стоунера1 подагрический уездный филолог, вышедший на пенсию по выслуге, возлагая сего на бездонные старческие слёзы свои, как четверо гридней на воды мерной реки – мёртвого своего господина в лодье, возлагает, и сымает назад, не в силах расстаться, – а близко ли утро, кто исповесть…
Встречаемое в фб-сообщениях «Благодарю за дружбу!» невольно бодрит и приосанивает читающего и наводит, по Саше Соколову, на мысль, что пуля дура, а штык – молодец.
«Имейте же наконец совесть!…» – ну, он взял да и поимел…
У Набокова в лекции о Гоголе:
«…бумага – главное средство общения у чёрта».
Сколь многие скажут то же и о мониторе (поставить лайк кровью, и проч.).
– Батюшка, но ведь канонами запрещено в храме рожать!
– Ну да, запрещено. А что?
– А то, что как же вот дьякон возглашает: «о плодоносящих во святых Твоих церквах»?…
– Батюшка, как перевести вот это место у апостола Павла:
«и паки буду надеяться на непаки»? «Вечно буду надеяться на временное», можно так?…
Понятно, что в исполнении невегласных пономарей всё это местами звучит аццки («и паки буду надеяться нань, и паки»), но не в том заноза даже – а в самом вопросе «как перевести», несомом к батюшке.
И целомудренном неведении, что можно просто взять да и прочесть русский перевод, из тех, которые худо-бедно, но таки есть.
Много говорят о расцерковлении, о оскудении христианства.
Не претендую на экс кафедра, просто думаю вслух, вот о чём.
Воцерковлённость, мню – это стиль. Поведение, лексикон, внешний вид (крест на груди), участие в таинствах, и проч. Но это только средства – во-первых, моего личного обОжения, во-вторых, навыкновения быть не самому, а в церкви, вкупе с Богом и братьями-сёстрами. Средства. А дальше?
А дальше смысл христианства – служение ближним для их обОжения, по примеру, данному Христом – как Он нам, так и мы им. Помощь на общем пути в Царство.
Вот с этим у нас проблемы: с неведением, КАК служить ближнему… Помогать,